2024/4(39)

Содержание

Теоретические исследования

Путрик Ю.С.

Роль объектов культурного наследия и туризма как фактора культурного суверенитета

Исторические исследования

Ченцов А.С.

Создание и функционирование пенитенциарной системы
на территории Калининградской области в 1945–1949 гг.

Прикладные исследования

Горлова И.И., Бычкова О.И.

Реализация культурно-образовательного потенциала культурной политики в рамках образовательных систем

Марушина Н.В.

Определение структуры и границ выдающейся универсальной ценности объекта градостроительного наследия
(на примере Санкт-Петербурга)

Романова Д.Я.

Семья и род в историко-культурном наследии края

Скороход А.А.

Исследование картин датских художников-маринистов Карла и Вильгельма Билле в Отделе научной экспертизы ГОСНИИР

Освоение наследия

Филин П.А.

Основные итоги экспедиции Министерства обороны Российской Федерации и Русского географического общества по обследованию Северного острова архипелага Новая Земля в 2024 г.

Родионова В.А.,
Адамовская П.О.

Российский опыт третьего цикла периодической отчётности системы всемирного наследия

Рыбак К.Е.

К проблеме обнаружения
и коллекционирования археологических предметов

Проблемы сохранения наследия

Наумов В.Б.

Вопросы социальной кооперации при цифровом сохранении культурного наследия

Музееведение

Слесарчук, В.А.

Эхо Крымской войны: сувениры «Память Севастополя»
в собрании Нижегородского государственного историко-архитектурного музея-заповедника

Отечественное наследие
за рубежом

Ельчанинов А.И.

Индийский океан. Русские географические названия
как объекты нематериального культурного наследия

Сенин А.П.

Некрологи журнала «Часовой» (1929–1988 гг.) – отражение истории Белой эмиграции

Научная жизнь

Житенёв С.Ю.

Валерий Николаевич Расторгуев как деятель культуры и культуролог

Опубликован 12.11.2024 г.

Архив

DOI 10.34685/HI.2024.15.78.008

Родионова В.А., Адамовская П.О.

Российский опыт Третьего цикла Периодической отчётности системы всемирного наследия

Аннотация. Становясь частью системы всемирного наследия, объекты культурного и природного наследия принимают на себя обязательство следовать положениям, изложенным в Конвенции об охране всемирного культурного и природного наследия (1972). В качестве одного из главных инструментов, который позволяет отслеживать имплементацию данного основополагающего документа, выступает процедура Периодической отчётности.

Будучи важным инструментом самодиагностики для управляющих объектами всемирного наследия, опыт курирования Третьего цикла Периодической отчётности оказался в равной мере полезным и для Института Наследия как Национального координатора. Так, по итогам Третьего цикла Институт Наследия выявил ключевые закономерности и сложности в управлении российскими объектами всемирного наследия.

В данной статье авторы анализируют опыт прохождения российскими объектами всемирного культурного и природного наследия Третьего цикла Периодической отчётности в 2023 году. Заключительная часть статьи содержит ряд рекомендаций для управляющих российскими объектами по результатам проведённого анализа.

Ключевые слова: ЮНЕСКО, Третий цикл Периодической отчётности, объект всемирного наследия, список всемирного наследия, Конвенция об охране всемирного наследия.

Введение

С осени 2022 г. по лето 2023 г. Российская Федерация, относящаяся в соответствии с региональным делением ЮНЕСКО к региону Европа и Северная Америка, принимала участие в Третьем цикле Периодической отчётности о выполнении Конвенции об охране всемирного культурного и природного наследия (1972 г.) (далее – ПО, Конвенция). Механизм ПО представляет собой одну из двух существующих мониторинговых процедур в системе всемирного наследия. В отличие от Реактивного мониторинга, который запускается при наличии угроз конкретному объекту всемирного наследия (ОВН) и реализуется совместно консультативными органами Конвенции и соответствующим государством-участником, ПО носит обязательный для всех ОВН и всех государств-участников характер и выполняется непосредственно представителями этих объектов и государств.

Прохождение ПО состоит из заполнения вопросников, разделенных на две части. Раздел I предназначается для заполнения Национальным координатором, назначенным государством-участником, а Раздел II – для заполнения представителями организаций, управляющих ОВН (управляющий ОВН). В Разделе I собирается информация об имплементации Конвенции на территории государства-участника, а в Разделе II – о состоянии сохранности ОВН.

Институт Наследия выступил в качестве Национального координатора проведения Третьего цикла ПО в России. В частности, он был ответственным как за заполнение Раздела I об имплементации положений Конвенции на территории Российской Федерации, так и за обучение и консультирование по самостоятельному заполнению вопросника из Раздела II управляющих российскими ОВН, а также за отслеживание заполнения Раздела IIвсеми управляющими и верификацию внесенных ими ответов.

Проведение ПО в Европе и Северной Америке является задачей достаточно сложной и ресурсозатратной как для Центра всемирного наследия (ЦВН), так и для самих государств-участников. В регионе расположено около половины всех объектов из Списка всемирного наследия (далее – Список) [1], а также находится самое большое количество государств-участников Конвенции [2]. Российская Федерация в рамках своего региона занимает пятое место по количеству ОВН, внесенных в Список [3]. С учетом этого процедура прохождения ПО в России требовала чёткой и продуманной стратегии от Национального координатора и своевременного и тщательного выполнения поставленных задач от управляющих российскими ОВН.

Используя свежий опыт Института Наследия в качестве Национального координатора Третьего цикла ПО, представилась возможной его систематизация и оценка, итоги которых отражены в настоящей статье. Основным фокусом внимания авторов стало прохождение цикла отчётности управляющими российскими ОВН, а именно – заполнение ими Раздела II вопросника и предварительный анализ их итоговых версий отчетов.

Материал в статье изложен в следующем порядке: сначала представлены сами российские ОВН, далее – описание опыта Национального координатора и управляющих ОВН в контексте прохождения Третьего цикла, затем – предварительный анализ результатов заполнения вопросников российских объектов с рядом выводов и рекомендаций.

Прохождение российскими объектами из Списка всемирного наследия всех циклов Периодической отчётности

Согласно принятому на 22-й сессии [4] Комитета всемирного наследия (далее – Комитет) решению о начале имплементации механизма ПО датой прохождения Первого цикла ПО для региона Европа и Северная Америка были установлены 2004-2005 гг., а ОВН, обязанными пройти данную процедуру, стали объекты, внесенные в список до 1996-1997 гг. включительно [5]. Таким образом, 11 российских ОВН приняли участие в Первом цикле, а именно – 8 культурных объектов: «Архитектурный ансамбль Троице-Сергиевой лавры в городе Сергиев Посад», «Церковь Вознесения в Коломенском», «Историко-культурный комплекс Соловецких островов», «Исторический центр Санкт-Петербурга и связанные с ним группы памятников», «Исторический памятники Великого Новгорода и окрестностей», «Кижский погост», «Московский Кремль и Красная Площадь», «Белокаменные памятники Владимира и Суздаля», и 3 природных – «Озеро Байкал», «Девственные леса Коми» и «Вулканы Камчатки».

Второй цикл ПО для региона Европа и Северная Америка начался в 2012 г. в соответствии с решением Комитета, принятым на 36-й сессии[6, 7]. Учитывая, что во Втором цикле должны были принять участие все объекты государств-участников, находящиеся в Списке на момент старта цикла в регионе [8], количество российский объектов, участвующих в ПО, значительно увеличилось. К 10 упомянутым ранее добавились 7 культурных: «Цитадель, Старый город и крепостные сооружения Дербента», «Куршская коса», «Ансамбль Ферапонтова монастыря», «Ансамбль Новодевичьего монастыря», «Историко-архитектурный комплекс Казанского Кремля», «Исторический центр Ярославля» и «Геодезическая дуга Струве», – и 6 природных: «Центральный Сихотэ-Алинь», «Золотые горы Алтая», «Природный парк «Ленские столбы», «Природный комплекс заповедника Остров Врангеля», «Плато Путорана», «Западный Кавказ». Судя по имеющимся данным на странице объекта «Убсунурская котловина» на сайте ЦВН, данный объект несмотря на то, что был включен в Список в 2003 г., во Втором цикле ПО участия не принимал[9].

В Списке к моменту старта Третьего цикла ПО в регионе Европа и Северная Америка осенью 2022 г.[10] было 547 объектов[11]. Из них 468 объектов являлись объектами культурного наследия, 68 – природного, а 11 имели смешанную атрибуцию[12]. Российских объектов на тот момент в Списке было 30, 19 из которых являлись культурными, а 11 – природными[13]. Таким образом, российские объекты составляли около 5,5% от общего числа объектов в регионе.

К упомянутым ранее и принявшим участие в предыдущих циклах ПО российским объектам добавились 4 культурных: «Успенский собор и монастырь острова-града Свияжск», «Болгарский историко-культурный комплекс», «Церкви псковской школы архитектуры» и «Петроглифы Онежского озера и Белого моря», – и 1 природный: «Ландшафты Даурии». Таким образом, в Третьем цикле ПО приняли участие 19 культурных и 11 природных объектов.

Однако 2 природных объекта – «Убсунурская котловина» и «Ландшафты Даурии», – будучи трансграничными транснациональными объектами, управляются совместно Российской Федерацией и Монголией. Для этих объектов ответственным за заполнение вопросников в ходе Третьего цикла ПО была назначена сторона Монголии. Поскольку Монголия входит в состав Азиатско-Тихоокеанского региона, отчетный период Третьего цикла для этих двух объектов проходил годом ранее, в 2020-2021 гг. Таким образом, дальнейшее рассмотрение опыта и результатов ПО для российских природных ОВН будет учитывать только 9 природных объектов.

Раздел II для российских объектов всемирного наследия

С точки зрения системы всемирного наследия объект является единым и неделимым, невзирая на устройство системы управления им.Заполнение вопросника было предусмотрено ЦВН по следующему принципу: один объект всемирного наследия – один человек от управляющей объектом организации, на имя которого создавался личный кабинет на сайте ЦВН с доступом к онлайн-вопроснику. Пользоваться личным кабинетом и заполнять сам вопросник коллективно при этом не воспрещалось, поскольку взаимодействие с другими заинтересованными сторонами поощрялось, также как и учитывалась система менеджмента объектом, включающая в себя множественных субъектов. Следовательно, процедура ПО должна была производиться таким образом, чтобы все организации, являющиеся соуправляющими ОВН, имели возможность кооперироваться для заполнения вопросника с целью получения в итоге более полной объективной и инклюзивной картины.

Несмотря на то, что все заполненные управляющими объектами вопросники были поданы российской стороной в соответствующий срок в ЦВН, процесс их заполнения сопровождался рядом трудностей, которые будут освещены далее. Прежде всего, Национальным координатором была отмечена нехватка компетенций определенного рода в области всемирного наследия у некоторых управляющих объектами, вследствие чего возрастал уровень непонимания природы и задач ПО и своих обязанностей в ее контексте. По этой же причине смысл ряда вопросов мог быть не до конца понятен управляющим, а в их первичных ответах иногда были представлены не релевантные запрашиваемой информации сведения. В некоторых случаях также было обнаружено непонимание разницы между механизмами Реактивного мониторинга и ПО, в связи с чем часть управляющих объектами предпочитала отвечать, прибегая к общим формулировкам, и не оставлять опциональных пояснительных комментариев. Также стоит отметить, что некоторая часть управляющих объектами воспринимали процедуру ПО как бюрократическую формальность, а не как обязательство, наложенное текстом Конвенции, и полезный инструмент самооценки.

Также можно говорить о наличии у ряда управляющих объектами трудностей с институциональной памятью. Так, ответственные за заполнение вопросников не были проинформированы, во-первых, о том, где те или иные документы хранятся в самих организациях, во-вторых, о том, кто заполнял вопросники в предыдущих циклах, какие ответы были даны и в связи с чем. Вместе с тем, в ряде организаций ответственными за заполнение онлайн-вопросника выступили те же сотрудники, что занимались этой процедурой и во Втором цикле ПО.

Следующим проблемным моментом для большого числа управляющих объектами стала плохая информированность о взаимодействии объекта с другими международными механизмами – программами и конвенциями, в рамках которых объект потенциально затрагивается или даже в которых объект непосредственно участвует.

Наконец, можно также говорить о невысоких уровнях владения английским языком и/или компьютером, отмеченных у ряда управляющих объектами. Так, зачастую содержание и качество указанных ответов зависели от уровня владения языком и, следовательно, понимания сути вопросов. Несмотря на высокую эргономичность и интуитивность как личного кабинета ответственного за заполнение вопросника, так и самого онлайн-вопросника, возникали множественные проблемы с заполнением именно по причине невысокой компьютерной грамотности.

Далее будут представлены статистические данные по некоторым ответам управляющих российскими ОВН, взятые из нескольких подразделов вопросника. Сначала будут обсуждены подразделы, в которых запрашивалась информация о Формулировке Выдающейся универсальной ценности (Формулировка ВУЦ) и атрибутах, затем о факторах, воздействующих на объект. В заключении в обзорном порядке будут освещены некоторые из значений, собранных из разных подразделов вопросника, но вместе относящихся в широком смысле к системе управления ОВН и частично показывающих, как управляющие объектами самооценивают состояние этой системы[14].

Подраздел 3 «Формулировка ВУЦ и атрибуты ВУЦ»

Большинство культурных и природных объектов Российской Федерации – 15 из 19 культурных и 6 из 9 природных [15] – были внесены в Список всемирного наследия до 2007 г. [16] Поскольку наличие Формулировки ВУЦ в составе номинационного досье объекта стало обязательным после 2007 г., вопрос о проработке Ретроспективных формулировок ВУЦ в свое время встал для значительного числа российских объектов.

В рамках Плана действий Хельсинки, принятого для региона Европы после Второго цикла ПО, в качестве одного из шагов для достижения цели «Полная и точная нормативная базовая информация об объектах» было определено завершение разработок и утверждение всех недостающих Ретроспективных формулировок ВУЦ[17]. Российских объектов, к которым это относилось, насчитывался 21 объект. К старту Третьего цикла в регионе Ретроспективными формулировками ВУЦ обзавелись 15 объектов – все из них культурные[18]. Таким образом, к осени 2022 г. ни один из 6 российских природных объектов, включенных до 2007 г., по-прежнему не имел утверждённой Комитетом Ретроспективной формулировки ВУЦ.

Примечательно, что 2 культурных объекта – один включенный до 2007 г. в Список, другой – после, в процессе заполнения вопросника обсуждали с Национальным координатором вопрос внесения изменений в Формулировку ВУЦ[19]. Однако в системе всемирного наследия (по состоянию на сегодня) внесение изменений в утвержденную Комитетом Формулировку ВУЦ возможны только лишь в ее части, касающейся защиты и управления объектом[20]. Принимая во внимание, что нормативно-правовые и управленческие системы могут эволюционировать, обновление Формулировки ВУЦ в этом разделе более чем желательно. При этом изменения содержания остальных разделов невозможны, поскольку предполагается, что при утверждении Комитетом конечный ряд ценностей и атрибутов был уже закреплен, а его изменение может быть опосредовано лишь через изменение набора критериев, означающее разработку и подачу новой номинации[21].

Вопрос со списочным указанием атрибутов ВУЦ[22] для некоторых из управляющих культурными объектами был легкодоступным для заполнения, так как к старту Третьего цикла эти объекты уже обладали выделенными атрибутами, зачастую представленными в их планах управления. Однако многие управляющие ОВН столкнулись с рядом трудностей. Большинство управляющих объектами имели сложности с выделением атрибутов, а именно – с их идентификацией и обозначением. Например, указанные в вопросниках атрибуты либо недостаточно полно раскрывали уникальные характеристики объекта, либо дублировали одни и те же его особенности. Отдельно стоит отметить сложности управляющих природными объектами. За неимением у подавляющего большинства утвержденных Комитетом Формулировок ВУЦ управляющие не обладали текстовым подспорьем для проведения необходимой аналитической работы по выделению атрибутов [23].

Подраздел 4 «Факторы, воздействующие на объект»

Определенные сложности возникали у управляющих объектами и в отношении воздействующих на объект факторов. Поскольку вопросник включал в себя предзаполненную информацию из Второго цикла ПО, довольно часто складывалась ситуация, когда в рамках Второго и Третьего циклов один и тот же фактор оценивался по-разному. Поскольку комментирование выбранных ответов было необязательным, управляющие объектами не всегда отражали информацию об изменениях, приведших к смене в оценке фактора воздействия. Причины подобных несоответствий устанавливались затем в ходе обсуждений между управляющими объектами и Национальным координатором. Так, среди причин были неполное понимание сущностной природы факторов и путей их воздействия на объект, смена ответственных за заполнение вопросника лиц, утрата институциональной памяти[24]. Вместе с тем, также имели место и произошедшие изменения в области сохранения объекта, в результате которых факторы действительно могли или терять актуальность своего воздействия, или, наоборот, становиться релевантными.

Управление объектом всемирного наследия (Подразделы 5, 6, 7, 9, 10)

В силу организации заполнения онлайн-вопросника путем определения одного ответственного лица вставал вопрос заполнения вопросника в целом и Подраздела 5 «Защита и управление объектом», в частности, для ряда объектов, в управлении которых принимает участие одновременно несколько организаций. Например, можно отметить случаи разногласий относительно того, какая из организаций будет предоставлять данные для создания личного кабинета или типологическая принадлежность какой из организаций будет в первую очередь указана в Подразделе 5 на соответствующий вопрос об управлении объектом.

С другой стороны, в отношении ряда объектов можно говорить о некоторых изъянах в коммуникации и взаимодействиях и между несколькими управляющими одного объекта, и между управляющими объектом и иными заинтересованными сторонами и/или местным сообществом. Подобное наблюдалось как в целом в ходе заполнения вопросников, так и было указано управляющими непосредственно в своих ответах. Например, наряду с 21 из 28[25] управляющих российскими ОВН, кто охарактеризовал уровень координации между разными сторонами как адекватный, оставшиеся 7 управляющих ответили, что в их координации улучшения могут иметь место[26].

Относительно оценки границ территорий объектов и их буферных зон можно сказать следующее. 24 управляющих ответили, что границы территории их объектов адекватны для поддержания ВУЦ[27]. Оставшиеся отметили, что границы в целом приемлемы, но могут быть улучшены[28]. Что касается буферной зоны, то распределение ответов было более неоднозначным. Так, только 17 управляющих указали, что границы буферных зон объектов адекватны для сохранения ВУЦ, а 2 управляющих – что границы могут быть улучшены[29]. У 9 российских ОВН отсутствуют установленные и одобренные Комитетом буферные зоны. При этом 5 управляющих считают, что эти зоны необходимо создать, в то время как 4 управляющих ответили, что нужды в буферной зоне нет[30, 31].

С точки зрения оценки нормативно-правовой системы распределение ответов осталось приблизительно схожим. Так, нормативная база соответствует цели поддержания ВУЦ в границах объекта по мнению 22 управляющих[32], а в границах буферной зоны – по мнению 15 управляющих[33]. На наличие некоторых недостатков в ее применении в границах территории объекта указали 6 управляющих[34], в буферной зоне – 4 управляющих [35, 36].

В отношении стратегических управленческих документов можно обратить внимание на наличие планов управления у российских ОВН в силу нескольких причин. Во-первых, начиная с 2005 г. для всех новых номинаций наличие плана управления или иного схожего управленческого документа стало обязательным в соответствии с новым утвержденным текстом Руководства по выполнению Конвенции об охране всемирного наследия (Руководство)[37]. Во-вторых, по результатам Первого цикла ПО в 2006 г. на 30-й сессии[38] Комитет запросил, чтобы все относящиеся к суб-региону Европа государства-участники разработали Планы управления объектами[39]. Таким образом, к 2023 г. планы управления имелись у 20 российских ОВН[40]. Среди 8 управляющих объектами, кто указал, что планы управления отсутствуют, были 3 культурных и 5 природных объектов[41].

Из Подраздела 9 «Туристическая деятельность и управление посетителями» следующий ряд вопросов был взят для целей данной статьи. Достаточно разнообразными были ответы, предоставленные управляющими на вопрос о том, включает ли система управления объектом отдельную разработанную стратегию с планом действий по управлению посетителями и туристической деятельностью, а также были ли рассчитаны вытекающие из нее экономические, социокультурные и экологические последствия. Так, 4 объекта не имеют такой стратегии; у 1 объекта она разработана, но не применяется; 12 объектов отмечают несовершенство в ее имплементации; 11 объектов находят ее эффективной[42]. На второй вопрос о том, эффективно ли управляется использование объекта посетителями для поддержки ВУЦ, ответы были примерно схожими. 11 управляющих считают, что в системе управления объектом есть незначительный менеджмент посетительской деятельности; 12 – что улучшения в менеджменте могут иметь место; 13 – что обладают эффективным менеджментом[43].

С точки зрения представления интерпретационной информации об объектах на их территории и наличия официальных эмблем ЮНЕСКО и Конвенции большинство управляющих оценивают эти аспекты положительно. Так, 18 управляющих считают, что информация о ВУЦ объектов достаточно представлена и хорошо проинтерпретирована в их соответствующих границах[44]. Вместе с тем 10 управляющих ответили, что в этой системе могут быть сделаны улучшения[45]. Официальные эмблемы установлены у 26 объектов: у 16 объектов они установлены в нескольких местах и хорошо видны, у 6 – в одном месте и хорошо видны, у 4 – в нескольких местах и плохо видны[46]. Соответственно, 2 объекта вовсе не имеют в своих границах установленных официальных эмблем[47].

Подавляющее большинство – 19 управляющих объектами – оценивают свое взаимодействие с внешней индустрией туризма как хорошее[48]. В это же время 6 управляющих характеризуют взаимодействие как ограниченное; 2 – как сведенное исключительно к административным вопросам; а у 1 объекта полностью отсутствует такое взаимодействие[49].

Продолжая тему воздействия туристической деятельности на ОВН, интересными представляются ответы управляющих на вопрос о том, собираются ли какие-либо пошлины с туристов, и если да, то какой вклад в управление объектом они привносят. Пошлины за вход отсутствуют у 3 объектов[50]. У остальных пошлины присутствуют, однако различается оценка их вклада. Так, у 1 объекта пошлины взимаются, но на управление объектом из них ничего не идет; у 15 объектов собираемые пошлины делают незначительный вклад в управление, а у 9 – значительный[51].

Стоит также обратиться к тому, какую оценку управляющие объектами дали применению в их работе ряда программных документов ЮНЕСКО. Для 16 российских ОВН Рекомендация ЮНЕСКО об исторических городских ландшафтах (2011) не является релевантной[52]. Помимо 9 природных объектов документ об урбанизированном историческом окружении также не относится к 7 культурным: среди них есть удаленные от городов монастыри и церкви, археологические памятники. Среди остальных объектов распределение следующее: 3 объекта не используют совсем Рекомендацию для разработки стратегий и практик для защиты объекта в контексте городской среды, 6 объектов используют ее частично и 3 объекта полностью применяют ее[53].

Что касается Программного документа о воздействии изменения климата на объекты всемирного наследия (2007) и Стратегии снижения рисков, связанных со стихийными бедствиями, на объектах всемирного наследия (2007), то преобладающее большинство объектов не используют данные документы. На основании Программного документа и Стратегии управленческие и консервационные практики полностью основаны только у 2 и 4 объектов соответственно, частично – у 8 и 7 [54, 55]. При этом Программным документом и Стратегией совсем не пользуются 18 и 17 объектов соответственно[56, 57].

В отличие от предыдущих двух документов Стратегию по наращиванию потенциала в области всемирного наследия (2011) большее количество объектов применяет в своей работе. Так, 11 управляющих ответили, что частично ее используют, а 3 – что полностью[58]. Однако половина из общего числа объектов – 14 объектов – не используют Стратегию совсем[59]. Вместе с тем, на вопрос о том, существуют ли разработанные для объектов программы по наращиванию потенциала на местах, которые развивали бы существующие компетенции в области сохранения объекта и управления им и способствовали бы их передаче, подавляющее большинство управляющих ответили положительно. Для 16 объектов были разработаны такие программы, в рамках которых осуществляется передача всех навыков. 7 объектов также обладают разработанными программами, частично передающими компетенции, однако большинство технических работ выполняется внешними акторами. Для одного объекта такая программа была разработана, но она не применяется. У оставшихся 4 объектов не существуют тренинговой программы, разработанной для применения insitu[60].

В рамках вопросника ПО запрашивалась оценка уровня кадровых и финансовых ресурсов организаций, управляющих ОВН в Подразделе 6 «Финансовые и кадровые ресурсы». 15 управляющих объектами полагают, что текущее финансовое обеспечение их организаций может быть улучшено, в то время как 9 управляющих находят его адекватным для эффективного управления объектом[61]. Вместе с тем 3 управляющих оценивают финансовые ресурсы их организаций как несоответствующие, а у 1 объекта нет бюджета вовсе[62]. Оценивая кадровые ресурсы организаций, 14 управляющих находят их соответствующими цели эффективного управления объектом; 11 считают, что кадровые ресурсы частично удовлетворяют этой цели; 3 управляющих считают имеющиеся кадровые ресурсы недостаточными[63].

В контексте управления ОВН важными также являются всеобъемлющие понимание ВУЦ объекта и знание его атрибутов с целью направления основных управленческих усилий на их сохранение. В этой связи можно обратиться к двум вопросам из Подраздела 7 «Научные исследования и исследовательские проекты»: во-первых, об оценке управляющими уровня необходимых для планирования и принятия решений знаний о ценностях и атрибутах их соответствующих объектов, во-вторых, о наличии на объекте запланированной программы исследований, направленной на удовлетворение нужд в управлении объектом и/или улучшение понимания ВУЦ объекта. На первый вопрос подавляющее большинство – 20 управляющих – ответило, что уровень знаний полностью соответствует потребностям в обоснованном планировании и принятии решений. Оставшиеся 8 управляющих характеризуют этот уровень как приемлемый. На второй вопрос 17 управляющих ответили, что существуют комплексная программа исследований, нацеленных среди прочего и на удовлетворение управленческих нужд. При этом 9 управляющих указали, что существующая программа исследований обширна, однако она не фокусируется на подобных запросах. На 2 оставшихся объектах существуют небольшие программы исследований, расширение которых не запланировано вовсе[64].

Завершая этот краткий обзор ответов, данных российскими управляющими ОВН, стоит отметить связанные с мониторингом вопросы, представленные в Подразделе 10 «Мониторинг». Управляющим объектами предлагалось сперва ответить на вопрос о том, существует ли на объекте всеобъемлющая программа мониторинга, которая была бы направлена на оценку удовлетворения управленческих потребностей и/или улучшения понимания ВУЦ объекта. Больше половины управляющих – 17 человек – ответили, что такие программы реализуются на их соответствующих объектах. На 10 объектах осуществляется значительный мониторинг, однако он не направлен на отслеживание вышеобозначенных задач. На оставшемся 1 объекте реализуется только незначительный мониторинг[65]. Второй вопрос запрашивал информацию о наличии данных, необходимых для определения ключевых показателей оценки состояния сохранности, и использовании этих показателей для мониторинга сохранности ВУЦ объекта. Практически все управляющие ответили, что такие показатели были разработаны. Разница состоит в том, что на 13 объектах эти показатели корректно используются в мониторинге, в то время как на 14 объектах улучшения в процедуре самого мониторинга могут иметь место. В отношении оставшегося 1 объекта информации для разработки показателей мониторинга достаточно, по мнению управляющего, однако это так и не было выполнено[66].

Дискуссии

В рамках данной статьи был приведен небольшой статистический подсчёт некоторых из ответов управляющих ОВН, на основании которого можно сделать предварительный анализ и вывести ряд заключений. Однако более глубокое исследование, основывающееся на сопоставлении ответов управляющих объектами из разных циклов ПО и исследующее тренды в состоянии сохранности объектов и изменения в системе управления ими, еще предстоит реализовать. На данном этапе можно сказать следующее по результатам прохождения российскими ОВН Третьего цикла ПО.

С учетом некоторых затруднений во время заполнения подраздела, посвященного воздействию факторов на ОВН, его заполнение было реализовано в большинстве случаев в самодиагностичной манере. Данный подраздел вопросника, пожалуй, представляет собой наибольший интерес для последующего потенциального исследования с отслеживанием тенденций как в рамках одного объекта из цикла в цикл, так и всех объектов в совокупности на национальном уровне.

У большинства российских ОВН границы их территорий представляются достаточными, также как и нормативная база релевантной для сохранения их ВУЦ. В отличие от границ территорий объектов с некоторыми буферными зонами были выявлены два проблематичных момента. Во-первых, буферные зоны полностью отсутствуют у 9 объектов. Во-вторых, 4 из них не считают их создание и наличие нужными.

Несмотря на то, что необходимость разработки Ретроспективной формулировки ВУЦ не раз была озвучена Комитетом: сперва на 31-й сессии в 2007 г. [67], затем в качестве одной из целей Плана действий Хельсинки в 2015 г., – 6 российских ОВН по-прежнему ей не обладают. Именно Формулировка ВУЦ является источником ключевой информации об объекте, необходимой для его дальнейшей защиты, охраны и эффективного управления[68]. Следовательно, наличие формулировки является необходимым условием для последующих разработки плана управления и фокусировки практик сохранения на выделенных атрибутах объекта, а её отсутствие может представлять собой угрозу для объекта. Так, при незнании того, в чём именно состоит уникальная ценность объекта, в процессах управления и сохранения она может быть утеряна в силу принятия некорректно обоснованных решений.

То же можно сказать и в отношении наличия документов управления. Несмотря на запросы Комитета разработать стратегические управленческие планы[69], 8 объектов по-прежнему не имеют таковых. Более того, у 6 объектов – 2 культурных и 4 природных – отсутствуют и буферные зоны, и документы управления. У 3 природных объектов не была разработана Ретроспективная формулировка ВУЦ, не были утверждены буферные зоны и нет планов управления.

Стратегия управления туристической деятельностью существует и эффективно имплементируется в практиках управления у менее чем половины объектов. Приблизительно у десятка объектов как стратегия, так и способы её реализации обладают некоторыми недостатками. К сожалению, у оставшихся объектов отдельной стратегии для управления туризмом нет, что потенциально может привести к негативным последствиям в вопросе сохранения ВУЦ, целостности и подлинности объектов.

Если вопрос улучшения качества интерпретационных материалов о ВУЦ объектов стоит для 10 объектов, то вопрос эмблем всемирного наследия – для 6: эмблемы полностью отсутствуют у 2 объектов и установлены в трудно обозреваемых местах у 4. Примечательно, что у 4 объектов имеются как проблемы с эмблемами, так и с интерпретационными материалами: у 1 объекта полностью отсутствует табличка и у 3 она труднодоступна. Вероятно, обстоятельства с эмблемой отразились в конечном ответе о качестве информации о ВУЦ, расположенной на территории этих объектов.

Говоря о финансовом вкладе в вопрос управления объектом, примечательно, что для управления половиной ОВН доходы от их экономической, в том числе туристической, деятельности являются несущественными. При этом взаимодействие с внешней индустрией туристических сервисов у подавляющего большинства объектов хорошее.

В том что касается вопросов о применении программных документов ЮНЕСКО, общая картина негомогенна. Рекомендация ЮНЕСКО об исторических городских ландшафтах (2011) используется в управлении 9 объектами из 12 всех тех, для кого она релевантна. Стратегию по наращиванию потенциала в области всемирного наследия (2011) применяют 14 объектов, а также на 16 объектах существует программа insitu по передаче всех навыков. При этом и стратегию используют, и программу на местах разработали 9 объектов. А вот с другими стратегиями в области всемирного наследия количество объектов, их использующих, еще меньше: Стратегией снижения рисков, связанных со стихийными бедствиями, на объектах всемирного наследия (2007) пользуются 11 объектов, а Программным документом о воздействии изменения климата на объекты всемирного наследия (2007) – 10.

В вопросах о ресурсах для управления объектами и их сохранения опасения может вызывать тот факт, что половина объектов не считает имеющийся бюджет и кадры достаточными. О том, что финансовое обеспечение может быть улучшено, ответили 19 объектов, а про кадровое обеспечение – 14.

Несмотря на то, что у 6 из 28 объектов отсутствует Формулировка ВУЦ и что для многих объектов процедура выделения атрибутов была новой и представляла определенные сложности, все объекты считают как минимум приемлемым уровень знаний о ВУЦ объектов и об их атрибутах. Вместе с тем исследовательские программы с фокусом на управлении объектом и/или улучшения знания об его ВУЦ имеются только у 17 объектов. Мониторинговые программы, нацеленные на управленческие нужды и/или знания о ВУЦ объекта, также осуществляются в полном объеме у 17 объектов. Для 16 первые программы коррелирует со вторыми.

У половины объектов мониторинг с набором выработанных показателей, направленных на оценку состояния сохранности ВУЦ этих объектов, может быть улучшен. Примечательно, что эти индикаторы были разработаны даже для объектов, у которых не существует утвержденной Комитетом Ретроспективной формулировки ВУЦ.

Заключение

Подытоживая опыт прохождения Третьего цикла ПО российскими ОВН, можно сказать следующее. Во-первых, более глубокий анализ ответов, направленных управляющими российскими объектами, вероятно, позволит сделать ещё больше сопоставлений и обнаружить либо корреляции, либо несовпадения. Во-вторых, своё подтверждение в статистических данных находят такие приведенные в статье моменты из эмпирического поля, как порой низкая компетенция в области всемирного наследия, намерение отвечать в более сдержанной манере и восприятие процедуры в качестве формальности, а не полезного инструмента для самостоятельного пользования.

В связи с этим в заключение также можно озвучить и ряд рекомендаций. Авторами статьи и представителями Национального координатора в ходе Третьего цикла ПО были обнаружены необходимости у ряда управляющих объектами организаций в:

- разработке Ретроспективных формулировок ВУЦ для 6 природных объектов;

- разработке и утверждении буферных зон объектов;

- разработке документов управления объектами, в особенности для природных объектов, и их применения;

- установке эмблем объектов всемирного наследия для тех объектов, у кого эмблемы отсутствуют или установлены в труднодоступных местах;

- разработке и проведении исследовательских и мониторинговых программ, нацеленных на управленческие нужды и улучшение понимания ВУЦ объектов;

- поиске способов увеличения финансовых и кадровых ресурсов внутри организаций, являющихся управляющими объектами;

- наращивании потенциала в области всемирного наследия, а именно – информированности о и понимания положений Конвенции и Руководства, принципов работы существующих механизмов и Руководящих и Консультативных органов Конвенции;

- наращивании информированности об иных международных программах и конвенциях, которые имеют или могут потенциально иметь отношение к управляемому ОВН, у сотрудников управляющих объектами.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] По состоянию на октябрь 2023 г. 565 ОВН находились в регионе Европа и Северная Америка. При этом объекты «Убсунурская котловина», «Ландшафты Даурии» и «Гирканские леса» являются транснациональными серийными объектами, часть компонентов которых расположена в регионе Европа и Северная Америка, а часть – в Азиатско-Тихоокеанском регионе. ЦВН относит эти 3 объекта к Азиатско-Тихоокеанскому региону // UNESCOWorldHeritageCentre. World Heritage List Statistics : [сайт]. – URL: https://whc.unesco.org/en/list/stat (дата обращения: 06.11.2024).

[2] Там же.

[3] Там же. По состоянию на октябрь 2023 г. в Списке у Италии 59 объектов, Германии – 52, Франции – 52, Испании – 50, Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии – 33, у Российской Федерации – 31.

[4] Киото, 30 ноября – 5 декабря 1998 г.

[5] Decision 22 COM VI.1-7. Methodology and Procedures for Periodic Reporting // UNESCO World Heritage Centre : [сайт]. – URL: https://whc.unesco.org/en/decisions/2715/ (дата обращения: 06.11.2024).

[6] Санкт-Петербург, 24 июня – 6 июля 2012 г.

[7] Decision 36 COM 10B. Progress Report on the follow-up of the First Cycle and preparation of the Second Cycle of the Periodic Reporting exercise for Europe and North America // UNESCO World Heritage Centre : [сайт]. – URL: https://whc.unesco.org/en/decisions/4845/ (дата обращения: 06.11.2024).

[8] 11E Reflection on the preparation of the next cycle of Periodic Reporting. Item 11 of the Provisional Agenda: Periodic Reporting // UNESCO World Heritage Centre : [сайт]. – URL: https://unesdoc.unesco.org/ark:/48223/pf0000246957 (дата обращения: 06.11.2024).

[9] См.: Uvs Nuur Basin : [сайт]. – URL: https://whc.unesco.org/en/list/769/documents/ (дата обращения: 06.11.2024).

[10] Europe and North America region starts the Third Cycle of Periodic Reporting exercise this September // UNESCO World Heritage Centre : [сайт]. – URL: https://whc.unesco.org/en/news/2426/ (дата обращения: 06.11.2024).

[11] Europe and North America // UNESCO World Heritage Centre : [сайт]. – URL: https://whc.unesco.org/en/eur-na/ (дата обращения: 06.11.2024).

[12] Europe and North America region starts the Third Cycle of Periodic Reporting...

[13] Russian Federation // UNESCO World Heritage Centre : [сайт]. – URL: https://whc.unesco.org/en/statesparties/ru (дата обращения: 06.11.2024).

[14] Например, в пособии “EnhancingourHeritageToolkit 2.0” (2023 г.), посвященном оценке эффективности управления объектами, предлагаются среди прочего инструменты для оценки качества границ объекта и его буферной зоны, нормативно-правовой системы, системы менеджмента, мониторинга состояния сохранности и эффективности управления. См.: Enhancing our Heritage Toolkit 2.0: Assessing Management Effectiveness of World Heritage Properties and Other Heritage Places : World Heritage Resource Manual. – Paris : UNESCO, 2023.

[15] Речь идет о 9 объектах, которые приняли участие в Третьем цикле ПО
в период ее прохождения в регионе Европа и Северная Америка. «Убсунурская котловина» и «Ландшафты Даурии» участвовали в ПО
во время ее прохождения в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Вместе с тем, стоит отметить, что помимо Формулировки ВУЦ у внесенного в 2017 г. объекта «Ландшафты Даурии», утвержденная Комитетом Ретроспективная формулировка ВУЦ есть и у внесенного в 2003 г. объекта «Убсунурская котловина».

[16] Объект «Центральный Сихотэ-Алинь» первоначально также был внесен до 2007 г. – в 2001 г. Однако в 2018 г. на 42-й сессии Комитета в Манаме
(24 июня – 4 июля) было одобрено значительное изменение границ данного объекта. Такие изменения границ по своему механизму внесения на рассмотрение Комитетом похожи на подготовку нового номинационного досье, а значит, также включают в себя разработку Формулировки ВУЦ.В случае положительного решения объекты значатся как заново внесенные
в Список.

[17] Second Cycle of Periodic Reporting in Europe – Helsinki Action Plan // UNESCO World Heritage Centre : [сайт]. – URL: https://whc.unesco.org/document/137743 (дата обращения: 06.11.2024).

[18] Ретроспективная формулировка ВУЦ также была разработана и утверждена для объекта «Убсунурская котловина», но поскольку в Третьем цикле ПО он принимал участие в составе Азиатско-Тихоокеанского региона, в данной статистике он не учитывается.

[19] Вопросник Третьего цикла ПО. Подраздел 3. Вопрос 3.1.

[20] UNESCO. Operational Guidelines for the Implementation of the World Heritage Convention. – Paris, 2023. [Параграф 155.]

[21] Там же. Параграф 166.

[22] Вопросник Третьего цикла ПО. Подраздел 3. Вопрос 3.2.

[23] В вышедшем в 2022 г. пособии “GuidanceandToolkitforImpactAssessmentsinaWorldHeritageContext”, представляющем собой пособие по проведению оценок воздействия на наследие, представлена процедура выделения атрибутов из Формулировки ВУЦ объекта. См.: Guidance and Toolkit for Impact Assessments in a World Heritage Context : World Heritage Resource Manual. – Paris : UNESCO, 2022. – P. 68-74.

[24] Например, когда в ходе и Второго, и Третьего циклов заполнением вопросника занимался один и тот же человек, однако обнаружить информацию о том, почему в предыдущем цикле была дана та или иная оценка фактору не удавалось.

[25] Объекты, данные по которым рассматриваются в настоящей статье.

[26] Вопросник Третьего цикла ПО. Подраздел 5. Вопрос 5.3.11.

[27] Там же. Подраздел 5. Вопрос 5.1.1.

[28] Там же.

[29] Там же. Подраздел 5. Вопрос 5.1.3.

[30] Там же.

[31] Примечательно, что с типологической точки зрения буферные зоны отсутствуют у 5 из 19 культурных объектов и у 4 из 9 природных. Вместе с тем, 4 культурных и 1 природный объекты отметили необходимость их создания.

[32] Вопросник Третьего цикла ПО. Подраздел 5. Вопрос 5.2.3.

[33] Там же. Подраздел 5. Вопрос 5.2.4.

[34] Там же. Подраздел 5. Вопрос 5.2.3.

[35] Там же. Подраздел 5. Вопрос 5.2.4.

[36] Остальные 9 управляющих указали, что у их объектов нет буферных зон.

[37] ЮНЕСКО. Руководство по выполнению Конвенции об охране всемирного наследия (принятое Решением 6 EXTCOM 5.1 в 2003 г. на 6-й экстраординарной сессии Комитета в Париже (17-22 марта). Париж, 2005. Параграф 108.

[38] Вильнюс, 9-16 июля 2006 г.

[39] Decision 30 COM 11A.1. Presentation of the Periodic Report of Sections I and II of Europe. // UNESCO World Heritage Centre : [сайт]. – URL: https://whc.unesco.org/en/decisions/1194/ (дата обращения: 06.11.2024).

[40] Вопросник Третьего цикла ПО. Подраздел 5. Вопрос 5.3.2.

[41] Там же.

[42] Там же. Подраздел 9. Вопрос 9.7.

[43] Там же. Подраздел 9. Вопрос 9.9.

[44] Там же. Подраздел 9. Вопрос 9.12.

[45] Там же.

[46] Там же. Подраздел 9. Вопрос 9.13.

[47] Там же.

[48] Там же. Подраздел 9. Вопрос 9.11.

[49] Там же.

[50] Там же. Подраздел 9. Вопрос 9.14.

[51] Там же.

[52] Там же. Подраздел 5. Вопрос 5.3.5.

[53] Там же.

[54] Там же. Подраздел 5. Вопрос 5.3.7.

[55] Там же. Подраздел 5. Вопрос 5.3.9.

[56] Там же. Подраздел 5. Вопрос 5.3.7.

[57] Там же. Подраздел 5. Вопрос 5.3.9.

[58] Там же.

[59] Там же.

[60] Там же. Подраздел 6. Вопрос 6.1.12.

[61] Там же. Подраздел 6. Вопрос 6.1.3.

[62] Там же.

[63] Там же. Подраздел 6. Вопрос 6.1.7.

[64] Там же. Подраздел 7. Вопрос 7.1.

[65] Там же. Подраздел 10. Вопрос 10.1.

[66] Там же. Подраздел 10. Вопрос 10.2.

[67] Decision 31 COM 11D.1. Periodic Reporting // UNESCO World Heritage Centre : [сайт]. – URL: https://whc.unesco.org/en/decisions/2226/ (дата обращения: 06.11.2024).

[68] Operational Guidelines for the Implementation of the World Heritage Convention. – Paris : UNESCO, 2023. [Параграф 51.]

[69] Decision 30 COM 11A.1. Presentation of the Periodic Report of Sections I and II of Europe. // UNESCO World Heritage Centre : [сайт]. – URL: https://whc.unesco.org/en/decisions/1194/ (дата обращения: 06.11.2024).

Родионова Владислава Александровна
научный сотрудник отдела всемирного наследия международного сотрудничества
Российского научно-исследовательского института культурного
и природного наследия имени Д.С.Лихачёва (Москва)
Email: vladislava.rodionova@outlook.com

Адамовская Полина Олеговна
специалист отдела всемирного наследия и международного сотрудничества
Российского научно-исследовательского института
культурного и природного наследия имени Д.С.Лихачёва (Москва)
Email: polina.adamovskaya@gmail.com

© Родионова В.А., Адамовская П.О., текст, 2024

Статья поступила в редакцию 10.10.2024.

Публикуется в авторской редакции.

Открыть PDF-файл

Ссылка на статью:

Родионова, В. А., Адамовская, П. О. Российский опыт третьего цикла периодической отчётности системы всемирного наследия. – DOI 10.34685/HI.2024.15.78.008. – Текст: электронный // Журнал Института Наследия. – 2024. – № 4. – С. 53-64. – URL: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/689.html.

Наверх

Новости

Наши партнеры