2024/4(39)

Содержание

Теоретические исследования

Путрик Ю.С.

Исторические исследования

Ченцов А.С.

Создание и функционирование пенитенциарной системы
на территории Калининградской области в 1945–1949 гг.

Прикладные исследования

Горлова И.И., Бычкова О.И.

Реализация культурно-образовательного потенциала культурной политики в рамках образовательных систем

Марушина Н.В.

Определение структуры и границ выдающейся универсальной ценности объекта градостроительного наследия
(на примере Санкт-Петербурга)

Романова Д.Я.

Семья и род в историко-культурном наследии края

Скороход А.А.

Исследование картин датских художников-маринистов Карла и Вильгельма Билле в Отделе научной экспертизы ГОСНИИР

Освоение наследия

Филин П.А.

Основные итоги экспедиции Министерства обороны Российской Федерации и Русского географического общества по обследованию Северного острова архипелага Новая Земля в 2024 г.

Родионова В.А.,
Адамовская П.О.

Российский опыт третьего цикла периодической отчётности системы всемирного наследия

Рыбак К.Е.

К проблеме обнаружения
и коллекционирования археологических предметов

Проблемы сохранения наследия

Наумов В.Б.

Вопросы социальной кооперации при цифровом сохранении культурного наследия

Музееведение

Слесарчук, В.А.

Эхо Крымской войны: сувениры «Память Севастополя»
в собрании Нижегородского государственного историко-архитектурного музея-заповедника

Отечественное наследие
за рубежом

Ельчанинов А.И.

Индийский океан. Русские географические названия
как объекты нематериального культурного наследия

Сенин А.П.

Некрологи журнала «Часовой» (1929–1988 гг.) – отражение истории Белой эмиграции

Научная жизнь

Житенёв С.Ю.

Опубликован 12.11.2024 г.

Архив

Кашина Е.А., Окороков А.В.

Ископаемые долбленые лодки из Лискинского района Воронежской области

Аннотация. Уникальная археологическая находка – большая долбленая лодка – была обнаружена в 1954 г. на Среднем Дону. В статье представлена история этой находки, а также связанных с ней полевых работ, ее консервации и музейного экспонирования. Ключевая роль в раскопках, транспортировке и консервации принадлежала археологу М.Е. Фосс, которая приложила все усилия для того, чтобы раскопать и сохранить эту долбленую лодку. Также в статье представлены находки еще трех долбленых лодок из Воронежской области. Радиоуглеродное датирование методом AMS трех сохранившихся долбленок планируется в самое ближайшее время.

Ключевые слова: археология, долбленка, радиоуглеродный возраст, Воронежская область, ископаемое дерево.

Открыть PDF-файл

Деревянная долбленая лодка – это главный экспонат в зале 3 постоянной экспозиции Исторического музея, который посвящен эпохам мезолита, неолита и энеолита на территории Российской Федерации. Такие темы экскурсионного сопровождения, как изменение климата по окончании ледникового периода, появление новых типов первобытного хозяйства, образа жизни лесных охотников-собирателей-рыболовов, немыслимы без краткого рассказа посетителям об этом уникальном экспонате. Однако те сведения, которые имелись к настоящему моменту об этой лодке, нуждаются в значительной корректировке и дополнениях [1].

История находки лодки интересна сама по себе, к тому же в Отделе письменных источников Исторического музея имеется обширный личный архив выдающегося археолога М.Е. Фосс, которая исследовала эту лодку и сделала все возможное для ее переправки в музей, реставрации и экспонирования. Помимо истории этого открытия, мы расскажем о проблеме датировки, связанной с этой находкой, а также рассмотрим историю находок еще нескольких долбленок из этого же микрорегиона.

История обнаружения и исследований лодки из села Щучье

В 1954 г., летом, М.Е. Фосс получила письмо от краеведа и преподавателя Воронежского университета В.А. Афонюшкина, где говорилось о том, что у с. Щучье Лискинского р-на Воронежской области после весеннего половодья местными колхозниками были обнаружены остатки лодки в обвале берега р. Дон на глубине 5 м от поверхности. Заведующий Первым археологическим отделом ГИМ и один из главных в то время специалистов по каменному и бронзовому веку лесной полосы Восточной Европы А.Я. Брюсов сразу принял решение о проведении настоящих, профессиональных раскопок на этом самом месте и перевозке лодки в Москву для постоянного экспонирования в Историческом музее. Он даже выделил средства на эти полевые работы из бюджета своей собственной Московской экспедиции. Благодаря этому М.Е. Фосс смогла выехать в с. Щучье непосредственно после завершения своего собственного полевого сезона 1954 г. В личном архиве М.Е. Фосс материалы по лодке довольно многочисленны (Отдел письменных источников; Фонд 487; е.х. 103 насчитывает около 50 документов), и по ним можно полностью представить себе весь ход событий. В селе были наняты рабочие, которые под руководством М.Е. Фосс и В.А. Афонюшкина работали на мокром раскопе площадью 5 х 13 м и больше недели (с 25 августа по 3 сентября 1954 г.) потратили на то, чтобы полностью освободить от почвенных речных отложений эту лодку. На чертежах была зафиксирована сама лодка с точными обмерами, вся стратиграфия стенки раскопа (зачистка обвала берега), была взята колонка почвенных проб на пыльцевой анализ (23 образца), было проведено фотографирование лодки insitu, первичная консервация, погрузка в деревянный ящик и перевозка в Москву. К сожалению, М.Е. Фосс скончалась менее чем через год и успела составить только краткий машинописный отчет и сделать в музее доклад. На основе ее данных, а также на основе собственных наблюдений и фотографий, В.А. Афонюшкин через несколько лет написал и опубликовал статью в Трудах Воронежского университета [2]. А.Я. Брюсов также использовал материалы архива Фосс и данные воронежского почвоведа М.Н. Грищенко для своей статьи в австрийском периодическом издании [3].

Лодка, которая обнажилась из под воды весной и, по-видимому, бывшая изначально абсолютно целой, серьезно пострадала от рук местных жителей: по мере спада воды, к июлю уже почти полностью была уничтожена носовая часть. Известно, что как только вода немного спала, В.А. Афонюшкин пытался ее частично присыпать до приезда М.Е. Фосс.Длина лодки составляла 7,5 м, ширина 60 см, высота 90 см, толщина бортов от 4 до 8 см, толщина дна – около 20 см. Заготовкой лодки являлся дубовый ствол диаметром около 1 м, обработанный с обоих концов. На дне была оставлена кора. Ближе к корме сохранились две пары сквозных отверстий в верхней части бортов, в одну пару была вставлена перекладина округлого сечения диаметром 6 см. Яркой особенностью лодки являются сквозные «уши», вырубленные в кормовой части. Такие же «уши» находились на сильно поврежденном колхозниками носу. На приостренной корме имелся монолитный уступ. По свидетельствам очевидцев из числа местных жителей, на носу изначально была точно такая же конструктивная деталь.

Никаких следов огня, которые могли бы указать на технологию изготовления методом выжигания, обнаружено не было. Под дном лодки обнаружился подложенный нетолстый древесный ствол, поэтому исследователи предположили, что лодка находилась и была по неизвестной причине оставлена именно в том самом месте, где мастер заканчивал ее отделку. Дело в том, что в кормовой части имеется участок, который не выдолблен до конца, до остального уровня пола. Абсолютно никаких сопровождающих артефактов при раскопках найдено не было.

Профессор Воронежского университета М.Н. Грищенко, согласно имеющимся архивным данным, определил песчаный илистый слой, в котором залегала лодка, субатлантическим или суббореальным временем. В.А. Афонюшкин сделал в своей статье вывод о хронологии лодки, опираясь на мнение М.Н. Грищенко о направлении древнего русла Дона: слоистость (а именно 35 четко зафиксированных слоев песка и ила) внутри и рядом с лодкой указывает на то, что лодка могла залегать на мелководье в водоеме без постоянного течения, куда паводок каждый год заносил древесный мусор, песок и ил, и лодка какое-то время находилась частично ниже уровня воды, и в эпоху погребения челна уровень вод был ниже современного, а именно такой низкий уровень рек характерен для засушливого суббореального периода, начавшегося около 3500 лет до н.э. [4]. Данные по пыльцевой колонке почвенных образцов в целом этому не противоречат, однако для их перепроверки необходимо брать новую серию почвенных образцов по современной методике и изучать их заново.

Исследователи лодки в 1954 г. преодолели огромные трудности в процессе консервации, упаковки и транспортировки лодки в Москву. Древесина лодки была очень насыщена водой и буквально имела консистенцию губки, по свидетельству М.Е. Фосс. Поднимать лодку краном на веревках было невозможно – она бы обязательно развалилась на фрагменты, поэтому было принято решение о ее пропитке на месте: в личном архиве Фоссимеется акт от Воронежского музея об использовании 5 л спирта для растворения бутвара и БФ-4. Затем лодку обложили болотной травой, обернули целлофаном и брезентом; с большим трудом удалось купить в Воронеже дубовые доски и построить вокруг лодки прочный ящик. Общий вес груза составил тогда 1,5 тонны, его погрузили на баржу при помощи крана и отбуксировали в г. Лиски. Оттуда на железнодорожной платформе грузового поезда лодку перевезли в Москву и установили во дворе Исторического музея. После проведения серии консультаций со специалистами и реставраторами, сотрудники Первого археологического отдела в течение примерно полутора лет регулярно пропитывали лодку фенол-формальдегидной смолой. Этот вид работ фигурирует в годовых отчетах отдела 1955-1956 гг.).

После завершения этого этапа работ лодку внесли в главное здание, на постоянную экспозицию (весь процесс вноса был тщательно документирован фотографиями) и установили в зале 4, посвященном древностям бронзового века. Однако в 1965 г. при очередной реэкспозиции лодка была перенесена вместе с пьедесталом в зал 3. Пьедестал имеет скрытую базу из цилиндрических свободно положенных на рельсы стальных трубок. С помощью этой конструкции лодку можно было выкатить из-под стеклянного колпака на две трети для проведения очистки и любых других необходимых работ по поддержанию экспоната в должном виде. Лодка и сейчас экспонируется на этом пьедестале. У нее была полностью реконструирована очень сильно повреженная передняя часть, которая практически копирует заднюю. Вдоль верхней части обоих бортов были выполнены имитации отверстий в виде углублений (которых в реальности в таком количестве, разумеется, не было), и в них были вставлены шесть сдвоенных переборок. К сожалению, сохранившаяся при раскопках единственная палка-переборка исчезла без следа.

В 1984 г., когда музей был закрыт на реконструкцию на восемнадцать лет, реставраторы провели очередную серьезную консервацию, применив пропитку ПБМА, пенопластовые вставки и подкраску [5]. В 1997 г. после открытия новой экспозиции лодка некоторое время выставлялась без колпака, что было ошибкой, поскольку посетители постоянно трогали ее и возникла угроза повреждения. Было принято решение о постройке нового стеклянного колпака, под которым лодка находится и сейчас.

Проблема датировки

На этикетке экспоната написано: «Неолит. III тыс. до н.э.» Фактически, это ошибочные данные. Дело в том, за последние 50 лет сильно изменились наши представления о хронологии каменного века. С появлением радиоуглеродного метода абсолютная хронология удревнила рамки первобытных археологических культур на тысячелетие. Таким образом, эпоха неолита в Центре Русской равнины окончилась около 3500 лет до н.э. За ней следует эпоха энеолита или раннего бронзового века: здесь разные исследователи поддерживают разную номенклатуру в зависимости от своих научных взглядов. В любом случае, наиболее точной надписью на этикетке была бы следующая: «эпоха первобытности» со знаком вопроса. На данный момент датировка лодки нам абсолютно неясна: никаких сопровождающих артефактов не было найдено, следы якобы каменного желобчатого тесла на поверхности, упоминаемые М.Е. Фосс и В.А. Афонюшкиным, видны только на фото 1954 г., но сейчас лодка вследствие неоднократной реставрации имеет заглаженную и тонированную краской поверхность с продольными трещинами, на которой эти следы совершенно не видны. Кроме того, «чешуйчатая» поверхность лодки в момент находки сама по себе не позволяет нам уверенно говорить о применении именно каменных орудий. Уникальность этой лодки состоит в сложном, вычурном оформлении кормы и носа – в создании «монолитных» уступов с «ограненным» контуром и четырех сквозных «ушей». Поэтому, даже не имея пока надежных хронологических данных, вполне можно предполагать, что эта лодка изготовлена в традициях какой-то иной эпохи, нежели Средневековье или Новое время: возможно, она относится к эпохе бронзы или раннему железному веку.

Наиболее надежным методом датирования в данном случае является получение радиоуглеродной даты методом AMS (атомной масс-спектрометрии) по микрообразцам дерева. В феврале 2019 г. эти образцы были взяты с глубины 7-10 см из массива кормы при помощи сверления полым сверлом и отправлены на исследование в радиоуглеродную лабораторию. Возможно, они не были загрязнены неорганическими химическими веществами, примененными при реставрации, поскольку при отборе образцов хорошо просматривалась цветовая граница между поверхностным и глубинным слоями дуба; глубинный слой древесины имел твердую структуру мореного дерева.

Это указывает на то, что в принципе в будущем возможно и проведение дендрохронологического исследования данного дубового ствола, но для его осуществления нужны значительные финансовые и технические средства, которыми мы на данный момент не располагаем. Сравнительная дендрологическая шкала по эпохе первобытности для территории Русской равнины на данный момент отсутствует, поэтому вопрос о продолжении исследований в этом направлении остается весьма актуальным.

Другие долбленые лодки из Воронежской области.

Район Среднего Дона оказался богат находками ископаемых лодок. По сведениям, полученным М.Е. Фосс от местных жителей села Щучье, в 1911 г. у устья р. Икорец (около 4 км к северу от с. Щучье) крестьянами была найдена дубовая лодка, которая была распилена на кормушки для скота, исправно служившие до Второй Мировой войны. Ее зарисовка, сделанная рукой Фосс со слов старых колхозников и их детей, сохранилась в ее архиве. Данная лодка мало напоминала обе щучинские, имея удлиненный нос и поперечную корму, возможно, со вставной доской-переборкой, а также ряд отверстий в верху бортов со вставленными палками-переборками. Карандашный набросок довольно общий и, к сожалению, опираясь на него, практически ничего определенного сказать предполагаемом времени изготовления этой лодки мы уже не сможем.

В 1956 г. В.А. Афонюшкин получил сообщение о находке буквально в 400 м от лодки 1954 г. новой лодки. К моменту начала раскопок Афонюшкина данная лодка также уже была серьезно повреждена местными жителями – отсутствовала кормовая часть. Судя по всему, лодка была выброшена как негодная, так как имела различные повреждения корпуса. Он опубликовал статью об этой находке в 1960 г. в Вестнике Воронежского университета, а сама лодка поступила в Воронежский музей [6]. По инициативе А.В. Окорокова она была продатирована Л.Д. Сулержицким в 1994 г. и получила дату в некалиброванном значении 2240±40 (ГИН - 8160) [7], что в календарном значении является временем рубежа IV-III в. до н.э. В это время на данной территории обитало скотоводческое, так называемое «скифоидное» население городецкой археологической культуры. Однако сам В.А. Афонюшкин, из-за того что глубина залегания этой лодки составляла также 5 м, предполагал, что обе щучинские лодки должны относиться к одной эпохе: концу III – началу II тыс. до н.э. Сейчас эта лодка почти полностью разрушилась, и в Воронежском музее в зале неолита-энеолита экспонируется фрагмент дна. В самое ближайшее время мы планируем получить микрообразцы на ее повторное датирование методом AMS.

Уже через много лет, в 1992 г. в 40 км западнее, выше по течению р. Дон у с. Урыв-Покровка была найдена следующая лодка.Информацию о ней изначально получил краевед П. М. Терещенко, который затем передал эту информацию в музей г. Острогожск. Сотрудники пароходства с помощью своей водной техникой сумели извлечь лодку из реки краном на веревках. Длина лодки составляла 9,5 м, утрачена была только часть правого борта, причем возможно именно в результате выемки. П.М. Золотареву удалось отпилить фрагмент борта от отвалившегося куска [8]. Мы благодарны ему за предоставленную возможность получения микрообразцов из этого фрагмента (в феврале 2019 г., также методом сверления полым сверлом на глубину 10 см; образцы отправлены на исследование), которые особенно ценны для AMS-датирования тем, что лодка не была обработана химическими веществами. К сожалению, Острогожский музей не имел тогда средств на реставрацию, обращения к средствам массовой информации ни к чему не привели и директором музея было принято решение поместить лодку в цилиндр из стальной газовой трубы и затопить в близлежащем водоеме. Лодка находится там до сих пор.

Таким образом, радиоуглеродное датирование является наиболее продуктивным методом установления возраста ископаемых лодок, поскольку облик долбленой лодки был чрезвычайно сходным как у самых древних, так и у этнографических образцов новейшего времени [9]. Мы ожидаем получения результатов AMS-датирования по всем трем лодкам из Воронежской области уже в этом году. Возможно, такое «скопление» находок на Среднем Дону было определенной закономерностью, но дать этому какое-то объяснение мы сможем только после получения абсолютных датировок и их дальнейшего осмысления.

Фото предоставлены Отделом археологических памятников
Государственного исторического музея.

ЛИТЕРАТУРА

[1] Окороков А.В. Древнейшие средства передвижения по воде. – Калининград, 1994. – С. 164-169; Журавлева Ю.Б., Чубур А.А. Средневековое судостроение в Юго-Восточной Руси (бассейны Десны и Оки) по археологическим источникам // Вопросы подводной археологии. – М.: Мос. подводно-археол. клуб, 2010. – С. 25-44.

[2] Афонюшкин В.А. Древний челн из села Щучье Воронежской области // Труды Воронежского университета. – 1958. – Т. 51. – Вып. 1. – С. 81-89.

[3] Brjussov A. Ein neolitischer Kahn aus dem Historischen Museum in Moskau // Mitteilungen der Anthropologischen Gesellschaft in Wien. Band XCII. Wien, 1962. P. 47-52.

[4] См. Афонюшкин В.А. Древний челн из села Щучье…

[5] Турищева Р.А., Козлов А.В. Реставрация древнего челна из коллекции ГИМ // Реставрация музейных ценностей: Научные и практические работы // Труды ГИМ. Вып. 107. – М.: ГИМ, 1999. – С. 93-98.

[6] Афонюшкин В.А. Новая находка древнего челна у села Щучье Воронежской области // Труды Воронежского областного краеведческого музея. – 1960. – № 1. – С. 134-143.

[7] Окороков А.В. Древнейшие средства передвижения по воде… С.169.

[8] Золотарев П.М.. Находки долбленых лодок на территории Верхнего и Среднего Дона // Археологические памятники Восточной Европы : Межвуз. сб. науч. трудов. – Воронеж, 2005. – С. 81-88.

[9] Кашина Е.А.. Долбленая лодка с Дона в экспозиции Государственного исторического музея: история находки и проблема датировки // Археология, этнография и антропология Евразии. – 2017. – Т. 45. – № 1. – С. 76-82.

© Кашина Е.А., Окороков А.В. , 2019.

Статья поступила в редакцию 20.02.2019.

Кашина Екатерина Александровна,
кандидат исторических наук,
научный сотрудник Отдела археологических памятников,
Государственный исторический музей (Москва),
e-mail: eakashina@mail.ru

Окороков Александр Васильевич,
доктор исторических наук,
первый зам. директора Российского научно-исследовательского института
культурного и природного наследия им. Д.С.Лихачева (Москва),
действительный член Академии военных наук,
действительный член Русского географического общества,
е-mail: info@heritage-institute.ru

Опубликовано: Журнал Института Наследия, 2019/1(16)

Постоянный адрес статьи: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/270.html

Наверх

Новости

Наши партнеры