2025/2(41)
спецвыпуск

Конференция
аспирантов
и молодых ученых

НАУКИ О КУЛЬТУРЕ
И ИСКУССТВЕ:
ПЕРСПЕКТИВНЫЕ
ИССЛЕДОВАНИЯ

Москва, 22-23 января 2025 г.

Часть 1

ДОКЛАДЫ

Баженова И.В.

Синтез жанров в театральном искусстве (на примере музыкального театра
«На Басманной»)

Березина Н.А.

Практики по внедрению современных мер сохранения, использования и популяризации культурного наследия
на территории Вологодской области

Борсуковская Г.В.

Культурная система автохтонного населения Канарских островов
как реликт культуры эпохи неолита

Борунов С.С.

Специфика коммеморации событий Крымского фронта Великой Отечественной войны
в художественном кинематографе сталинского и хрущевского периодов СССР (1944–1964 гг.)

Валькова И.В.

Апробация отдельных методов удаления загрязнений
с поверхности мебели,
не имеющей отделочного покрытия

Гарафутдинов Д.В.

Период становления Международного театрального фестиваля им. А.П.Чехова
как новой театральной институции

Костин Н.Д.

Региональная культурно-информационная политика: вызовы и перспективы

Орлов С.Н.

Искусственный интеллект
и определение авторства электронных текстов как культурологическая проблема

Таловин К.Д.

Культурологический потенциал археологических находок
из металла

Тюрина Е.В.

Использование культурного наследия в формировании идентичности советской молодежи в 1920-е годы

Чебыкин Д.Д.

Специфика реализации мягкой силы во внешней культурной политике (на примере США, КНР и РФ)

Опубликован 06.05.2025 г.

Архив

DOI 10.34685/HI.2025.62.44.022

Чебыкин Д.Д.

Специфика реализации мягкой силы
во внешней культурной политике
(на примере США, КНР и РФ)

Аннотация. Статья представляет попытку представить и систематизировать опыт практического воплощения концепции мягкой силы во внешней культурной политике на примере США, КНР и РФ. В результате исследования были выделены три подхода реализации мягкой силы: американский подход (двухуровневая система акторов и политико-ориентированный взгляд на ресурсы мягкой силы); китайский подход (одноуровневая система акторов и культуроцентричность ресурсов мягкой силы); «гибридный» подход (комбинирование систем ресурсов и акторов китайского и американского подходов).

Ключевые слова: культурная политика, мягкая сила, акторы мягкой силы, ресурсы мягкой силы, инструменты мягкой силы, подходы к реализации мягкой силы.

Глобализация и третья промышленная революция оказали огромное влияние на межгосударственные взаимоотношения, что потребовало дополнения традиционных, в первую очередь, имеющих «директивный» характер дипломатических методов. В современном информационном обществе всё большую актуальность получают новые, более тонкие подходы распространения своего влияния на международной арене. Например, одним из важнейших механизмов современной внешней политики становится концепция «мягкой силы». Как отмечал Дж. Най, «информационная революция ставит более тонкие задачи, меняя саму природу государств, суверенитета и контроля, а также роль мягкой силы [11, с. 120-121]. Американский исследователь в своих работах неоднократно подчёркивал, что мягкая сила должна занимать основное место в повседневной политике демократических государств. Формирование привлекательности и симпатии к культуре становятся важнейшими целями внешней политики большинства государств в XXI веке, что актуализирует исследование подходов к реализации мягкой силы.

Анализ практики американского подхода к мягкой силе опирался на работы Дж. Ная, сформулировавшего комплексное представление о ресурсах и основных акторах реализации американской мягкой силы [11; 18; 19; 20], З.Бжезинского об американской внешней политике [3], М.В.Братерского и А.С.Скрибы, обозначивших место концепции мягкой силы во внешнеполитической деятельности США и реализуемые с ее помощью цели [2], А.Т.Матевосяна, описавшего практическую реализацию мягкой силы в Армении [10].

Спецификой реализации китайского подхода к мягкой силе занимались Дж. Най (критический обзор китайского практического воплощения мягкой силы) [18], О.В.Зиневич и Н.В.Селезнева (место культуры в современной концепции мягкой силы Китая) [6], Д.М.Ковбы (соотношение теории концепта мягкой силы и её практики в Китае) [7].

Анализом российского подхода к реализации мягкой силы занимались А.Ф.Белозор и Ф.И.Белозор, выделившие ценностно-нормативную систему культурной политики как новую модель культурной политики России [1], и А.С.Косякина, описавшая характерные черты российского подхода к мягкой силе [8].

Данный обзор показывает, что сопоставление подходов к реализации мягкой силы во внешней культурной политике пока не нашло достаточного научного освещения, и настоящая статья – попытка восполнить пробел в изучении вопроса, который в настоящее время приобрел особую актуальность. Объектом исследования были выбраны США, Китай и Россия с целью выявить различия в реализации мягкой силы во внешней культурной политике.

Помимо перечисленных выше работ, материалами исследования выступили научные периодические издания, нормативно-правовые акты и статистическая информация.

* * *

Исследовательский интерес для культурологов концепция Дж. Ная представляет из-за разделения способов влияния на два блока: «мягкая сила» и «жесткая сила». В практической плоскости существуют разные подходы к реализации мягкой силы. Отличительные черты можно встретить в таких её элементах, как ресурсы, система акторов, механизмы реализации. Обобщение опыта реализации мягкой силы во внешней культурной политике позволит дифференцировать подходы к реализации мягкой силы.

В контексте обозначенных характеристик рассмотрим различия в подходах её реализации на примере трёх государств: Соединённые Штаты Америки (далее Соединённые Штаты Америки и Америка используются как синонимы. – Д.Ч.), Китай и Россия.

США

Основы американского подхода к реализации мягкой силы наиболее полно выявлены в публикациях Дж. Ная: в целом, в обосновании его концепции предметом исследования выступала именно американская модель мягкой силы [19]. Изначально определим ресурсную основу американской политики мягкой силы, которая, как уже было отмечено выше, имеет три источника, рассмотрим их более подробно:

1. Культура. Дж. Най определял её как «совокупность ценностей и практик, которые создают смысл для общества» [20, p. 26]. Описывая американский подход к реализации мягкой силы, он утверждал, что «когда культура страны включает в себя универсальные ценности, а ее политика продвигает ценности и интересы, которые разделяют другие, это повышает вероятность достижения желаемых результатов благодаря отношениям притяжения и долга, которые она создает <…> Соединенным Штатам выгодна универсалистская культура» [Там же]. Это даёт основание полагать, что культурный ресурс мягкой силы США в основном представлен массовой культурой, к одному из способов передачи которой он относил коммерцию. Ссылаясь на опросы [17], американский политолог утверждал, что массовая культура США обеспечивает ей образ захватывающего, экзотического, богатого, могущественного, передового края инноваций [20]. Отметим, что и актуальные исследования влияния массовой культуры США подтверждают данные тезисы. В частности, индекс мягкой силы на 2024 год, рассчитанный компанией “BrandFinance”, показывает, что США лидируют в нем, что обеспечивается такими важными критериями исследования, как «бизнес и торговля» – 1-е место в мире, «культура и наследие» – 3-е, «медиа и коммуникации» – 1-е [4].

2. Политические ценности (в него политолог включал представление о демократии, устройство гражданского общества и права человека). Исходя из сформулированного Дж. Наем определения культуры, ценности (в том числе и политические) также являются её частью, но, тем не менее, они выделены в качестве отдельного ресурса. Таким образом, с нашей точки зрения, американский исследователь выделил политические ценности в отдельный ресурс, руководствуясь политико-ориентированностью мягкой силы США. Характеризуя деятельность США в Армении, исследователь А.Т.Матевосян отмечает, что «главной целью США на протяжении последних лет в стране является продвижение своих представлений о демократии, гражданском обществе» [10, с. 351]. К подобным выводам приходят и другие российские исследователи, например, М.В.Батерский и А.С.Скриба, которые, описывая реализацию американской модели мягкой силы в начале 2010-х годов, отмечают, что: «»мягкая сила» США имеет своим краеугольным камнем идею защиты ценностей демократии и свободы» [2, с. 136].

3. Государственная политика. Она также выделяется в качестве отдельного инструмента, так как является единственным действенным критерием, по которому можно отследить, каким ценностям и нормам на практике придерживается страна-коммуникатор и как они соответствуют тому, что она транслирует с помощью инструментов мягкой силы. В качестве примера Дж. Най приводит внутреннюю расовую политику США 1950-х годов, когда «расовая сегрегация на родине подрывала американскую социальную мощь в Африке» [20, p. 29].

В качестве немаловажной характеристики, отличающей подход СШАот других, является встроенная система акторов в США. В одной из своих статей Дж. Най отмечал следующее: «Большая часть мягкой силы Америки производится гражданским обществом ‒ всем, от университетов и фондов до Голливуда и поп-культуры ‒ а не правительством…» [18] Делегирование государством части полномочий в области реализации мягкой силы негосударственным акторам позволяет прибегать к использованию инструментов «жесткой силы» без значительных репутационных потерь. В США сфера культуры не финансируется напрямую государством (частично поддерживается через систему грантов) и в большей степени финансирование осуществляется «на конкурентной основе фондами и частными пожертвованиями в принадлежности к запросам государства, предпочтениям учредителей таких организаций и частных лиц» [1, с. 171]. Обособляя часть мягкой силы от государства, правительство, таким образом, получает возможность (при необходимости) действовать агрессивно (т.е. реализовывать «жёсткую силу») без значительных потерь. Как отмечал Дж. Най, вторжение в Ирак не принесло значительных потерь в области реализации мягкой силы: «Иногда Соединенные Штаты способны сохранить определенную степень мягкой силы благодаря своему критическому и неподцензурному гражданскому обществу, даже когда действия правительства – например, вторжение в Ирак — подрывают ее» [18].

Таким образом, отметим, что в Америке сформировалась двухуровневая система реализации мягкой силы, где первый уровень осуществляют государственные некоммерческие организации, а второй ‒ негосударственные организации, но при этом преобладают именно последние, так как они, в конечном счете, создают «культурный продукт». Главным «минусом» американской двухуровневой системы является диффузия власти (ввиду того, что правительство США не вправе вмешиваться во внутренние дела неправительственных организаций, за исключением тех случаев, когда их деятельность нарушает законодательство Америки), что создаёт потенциальную угрозу противоречия проводимой политики мягкой силы неправительственными организациями с мягкой силой, реализуемой органами власти США. Данный минус двухуровневой системы акторов США, отметил Дж. Най, который писал, что: «неправительственные организации, обладающие собственной мягкой силы, могут осложнять и препятствовать усилиям правительства по достижению желаемых результатов, а распространители популярной культуры иногда мешают правительственным агентам в достижении их целей» [11, с. 117].

Таким образом, характеризуя американский подход к реализации мягкой силы, выделим следующие отличительные черты: во-первых, политико-ориентированность (что можно проследить по основным ресурсам мягкой силы): культура, как основной ресурс распространения мягкой силы носит универсальный характер и становится «плацдармом» для передачи политических ценностей США; во-вторых, двухуровневая система акторов мягкой силы, позволяющая «скрывать» прямую роль государства в управлении политикой мягкой силы. Отмечая негативные, с нашей точки зрения, тенденции, подобная «универсальная» культура (и, как следствие, транслируемые ею ценности), способствуют гомогенизации культуры, т.е. процессу сокращения культурного разнообразия.

Китай

Подход КНР к реализации мягкой силы существенно отличается от американского. Прежде всего это касается ресурсной обеспеченности мягкой силы: основа китайского подхода – в акцентировании на культуре как основном источнике мягкой силы. В интерпретации отчёта 17-го съезда Компартии Китая отмечается: «…если наша страна хочет взять на себя инициативу в жесткой международной конкуренции, она должна значительно улучшить свою национальную культурную мягкую силу (перевод мой. – Д.Ч.)» [16]. В качестве основных направлений развития культурной мягкой силы в отчёте указываются: во-первых, постройка базовой системы социалистических ценностей (для сплочённости китайского общества); во-вторых, ускоренное развитие культурных предприятий и культурных индустрий; в-третьих, способствование развитию новых технологий культурной коммуникации; в- четвёртых, мобилизация общества для культурного строительства и стимулирования культурной творческой активности [16]. Таким образом, данный документ даёт комплексное представление о китайском восприятии мягкой силы, исходя из приоритетных направлений которого можно наблюдать, что в её основе лежит именно культура.

Необходимо отметить, что немаловажным фактором выступает и то, с помощью какой именно культуры Китай распространяет своё влияние. Российский исследователь Д.М.Ковба, характеризуя особенность продвижения культуры Китая, обращает внимание на следующее: «Упор делается на продвижение традиционной культуры страны (в то время как США, Япония, Южная Корея сосредоточены на продвижении поп-культуры)» [7, с. 2006]. На это указывает и внешнеполитический контур Китая, который представлен инициативами «Новый шёлковый путь» и «Морской шёлковый путь ХХI века». Данные инициативы являются не просто торговыми намерениями, но также огромным плацдармом для культурных обменов между Китаем и государствами, через которые будут проходить эти пути. Очень точно характеризуют китайский культуроцентричный подход мягкой силы отечественные исследователи О.В.Зиневич, Н.В.Селезнева, отмечающие, что «Китай диверсифицирует свой подход к использованию культуры в рамках концепции мягкой силы, оставляя для внешнего вектора продвижение традиционной китайской культуры, а для внутреннего – революционной и передовой социалистической культуры, объективно понимая, что сфера применения последних двух составляющих культуры социализма с китайской спецификой ограничена внутренним рынком…» [6, с. 47].

Отметим, что отличительной чертой китайского подхода является выстроенная ими система акторов реализации инструментов мягкой силы. Встатье “What China and Russia Don’t Get About Soft Power”, Дж. Най обозначил эталоном американский подход к акторам мягкой силы двухуровневую систему акторов, где мягкую силу производят институты гражданского общества и государство с преобладающим большинством первых [18]). Китай, в свою очередь, выстроил свою одноуровневую систему акторов: государство реализует мягкую силу с помощью государственных органов и подведомственных им государственным организациям. По мнению российского исследователя Д.М.Ковбы, «в случае КНР недостаточное присутствие НПО на международной арене, неразвитость гражданского общества побудили государство выступить основным игроком в данном вопросе» [7, с. 2003], таким образом, государство получает полный контроль над всеми акторами мягкой силы. Дж. Най отметил минусы данной системы акторов, а именно: любые агрессивные политические действия (как в рамках внутренней, так и в рамках внешней политики) особенно пагубно воздействуют на эффект, оказываемый с помощью мягкой силы. Это, с нашей точки зрения, является определённым преувеличением. Тайваньский кризис в конце 2022 г. является тому подтверждением: несмотря на довольно агрессивные действия (учения, в рамках которых остров был фактически взят в окружение) и однозначность позиции Си Цзиньпина относительно «единого Китая» ‒ всё это никак не ухудшило позиции Китая на мировой арене в аспекте реализации мягкой силы. Так в соответствии с индексом мягкой силы на 2022 год, Китай занимал 4-е место (в 2021 г. – 8-е), и даже санкции, введённые Китаем в январе 2024 г. в отношении американских компаний, поставляющих Тайваню вооружения, не ухудшили его позиций (в 2024 г. Китай занял 3-е место в индексе мягкой силы) [4].

Таким образом, говоря о китайском подходе к реализации мягкой силы, следует отметить его главные особенности: во-первых, он является культуроцентричным, означая, что из всех ресурсов (выделенных Дж. Наем), актуальным для КНР является культура, более того, упор делается именно на национальную культура Китая; во-вторых, одноуровневая система акторов, т.е. реализуют мягкую силу исключительно государственные субъекты. Культуроцентричный подход Китая отражает его позицию в интенции на сохранение культурного разнообразия в мире (гетерогенезацию культуры). В частности, статья 3 Закона КНР «О нематериальном культурном наследии» определяет, что государство сохраняет и защищает НКН, «отражающее национальную культуру китайского народа, его историческую, литературную, художественную или научную ценность путем наследования, распространения и т.д.» [5].

Россия

При сопоставлении российского подхода к реализации мягкой силы с рассмотренными выше, становится заметным его «гибридный» характер: он имеет признаки как китайского, так и американского подходов. Так, с точки зрения ресурсов, обеспечивающих его реализацию, он ближе к китайскому, однако выстроенная система акторов подобна американской.

Ресурсная составляющая мягкой силы. В соответствии концепцией гуманитарной политики Российской Федерации за рубежом, российская культура выступает неотъемлемой частью мировой культуры, которая призвана укреплять международный авторитет России и противодействовать антироссийским настроениям [12]. Вышеуказанное положение даёт основание полагать, что российский подход к реализации мягкой силы является культуроцентричным (аналогично китайскому). Особый же интерес здесь вызывает механизм её реализации, где  упор делается на поддержании связи с соотечественниками, проживающими за рубежом. При этом, как отмечается в исследовании А.С.Косякина, «слабой стороной Россотрудничества, а конкретно – его зарубежных представительств, является чрезмерный акцент на соотечественниках, проживающих за границей» [8, с. 69]. Действительно, основные мероприятия Россотрудничества ориентированы на соотечественников, проживающих за рубежом. Однако, с нашей точки зрения, это не является слабой стороной российской мягкой силы, но представляет скорее практическое воплощение (при помощи её инструментов) концепции «русского мира». В контексте сказанного отметим, что существует несколько подходов к определению «русского мира»: цивилизационный (в рамках которого он воспринимается как «уникальная цивилизация, культурное ядро которой составляют русское православие, народный дух и традиции, а также великая русская письменная культура, философия, поэзия и русская литература» [9, с. 112]); лингво-семиотический (где упор делается на: «русском языке как главном маркере принадлежности к “русскому миру”» [9, с. 113]); религиозно-интегративный (характеризуемый тем, что его ядро составляют Россия, Украина и Белоруссия ‒ народы, которые являются носителями общей культуры и религии, но важной его особенностью является то, что «представителями русского мира могут быть не только этнически русские люди, но и другие этносы и народности…» [9, с. 113]). В современной России реализуется третья интерпретация концепции «русского мира», о чём свидетельствуют как публичные заявления Президента РФ В.В.Путина [14], так и основные направлениями деятельности Россотрудничества.

Вышеуказанный подход снимает актуальность такого ресурса (из базовой модели, предложенной Дж. Наем), как политические ценности. В России гораздо более востребованным являются социальные ценности, о чём свидетельствуют действующие нормативно-правовые акты. Так, например, в качестве одной из целей государственной политики по сохранению и укреплению традиционных ценностей выступает «формирование на международной арене образа Российского государства как хранителя и защитника традиционных общечеловеческих духовно-нравственных ценностей» [13]. Для реализации данной цели одним из направления деятельности провозглашается «повышение эффективности деятельности научных, образовательных, просветительских организаций и организаций культуры по защите исторической правды, сохранению исторической памяти, противодействию фальсификации истории» [13].

Ресурсная важность социальных ценностей для публичной дипломатии обуславливает появление таких уникальных российских инструментов мягкой силы, как, например, «дипломатия наследия», которая определяется как «область государственной деятельности по охране и популяризации российского исторического и культурного наследия за рубежом, с целью формирования позитивного образа России, а также содействие Российской Федерации в сохранении и приумножении объектов культурного наследия иностранных государств, находящихся на территории РФ и (или) поддержки деятельности по восстановлению иностранных памятников культуры, находящихся за пределами российского государства» [15].

Акторы мягкой силы. Система акторов российской мягкой силы является двухуровневой и состоит из органов государственной власти и институтов гражданского общества. Однако главное отличие заключается в том, что американские институты гражданского общества (в основном) содержатся за счёт пожертвований частных средств, то в России деятельность общественных организаций (в большей части) финансируется за счёт федеральных, региональных и местных бюджетов, которые выделяют для них средства в соответствии с направлениями государственной политики РФ.

* * *

Подводя итоги проведенного исследования, можно выделить несколько различающихся подходов к реализации концепции мягкой силы в культурной внешней политике, условно обозначив как американский, китайский и «гибридный».

- Американский подход характеризует политико-ориентированный взгляд на ресурсы, т.е. основным источником распространения «мягкой силы» рассматривается массовая культура, которая носит универсальный характер и становится плацдармом для экспансии политических ценностей. Важной чертой американского подхода является двухуровневая система акторов, которая реализует инструменты мягкой силы при помощи двух основных субъектов – государственных и частных организаций.

- Китайский подход основывается на культуроцентричном понимании ресурсов и предполагает, что основным источником мягкой силы выступает национальная культура, применяя которую государство интегрирует свою культуру в глобальную «палитру» культур. Здесь заметна одноуровневая система акторов, в результате которой построением и реализацией мягкой силы занимаются исключительно государственные субъекты.

- «Гибридный» подход представляет собой комбинирование систем ресурсов и акторов, присущих китайскому и американскому подходам, и реализуется в Российской Федерации. В ресурсной части система является культуро-ориентированной (как китайская), но в плане акторов является двухуровневой. В этом она подобна американской, но разница в виде большей зависимости частного сектора от финансовой поддержки государства делает данную систему акторов более централизованной.

В заключение важно отметить, что выстроенная система ресурсов (культуроцентричная и политико-ориентированная) может быть представлена в виде двух сценариев решения кросс-культурных, в том числе этнокультурных конфликтов: первый устраняет их путём стирания культурных различий; второй ‒ посредством формирования у субъектов межкультурной коммуникации «культурной компетентности».

ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ

[1] Белозор, А. Ф., Белозор, Ф. И. Культурная политика Российской Федерации в условиях современных вызовов. – Текст : электронный // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки. – 2021. – № 2. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kulturnaya-politika-rossiyskoy-federatsii-v-usloviyah-sovremennyh-vyzovov (дата обращения: 10.09.2024).

[2] Братерский, М. В., Скриба, А. С. Концепция «мягкой силы» во внешнеполитической стратегии CША. – Текст : электронный // Вестник международных организаций: образование, наука, новая экономика. – 2014. – № 2. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kontseptsiya-myagkoy-sily-vo-vneshnepoliticheskoy-strategii-csha (дата обращения: 21.10.2024).

[3] Бжезинский, З. Великая шахматная доска. – Москва : АСТ, 2023. – 284 с.

[4] Глобальный индекс мягкой силы 2024 г. – Текст : электронный // Brandirectory : [сайт]. – URL: https://brandirectory.com/softpower/ (дата обращения: 04.11.2024).

[5] Закон КНР о нематериальном культурном наследии. – Текст : электронный // Азия-Бизнес : [сайт]. – URL: https://asia-business.ru/law/law3/cultural/ (дата обращения: 01.11.2024).

[6] Зиневич, О. В., Селезнева, Н. В. Новая стратегия «мягкой силы» Китая. – Текст : электронный // Вестник МГИМО-Университета. – 2022. – № 6(15). –
С. 36-54. – URL: https://www.elibrary.ru/item.asp?id=50179493 (дата обращения: 22.10.2024).

[7] Ковба, Д. М. «Мягкая сила» в китайской политической науке и практике. – Текст : электронный // Культура, личность, общество в современном мире: методология, опыт эмпирического исследования : Материалы ХХ Междунар. конф. памяти профессора Л.Н.Когана, Екатеринбург, 16–18 марта 2017 г. – Екатеринбург : УрФУ, 2017. – С. 2002-2010. – URL: http://elar.urfu.ru/handle/10995/46754 (дата обращения: 22.10.2024).

[8] Косякина А. С. Российский подход к концепции “мягкой силы” // Анализ и прогноз. – 2022. – № 2. – С. 63-75.

[9] Кривопусков, В. В. Концепт «Русский мир»: принципы и возможности методологических подходов // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия: Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. – 2016. – №1(174). – 
С. 111-118.

[10] Матевосян, А. Т. Особенности реализации «мягкой силы» США
в Армении посредством агентства США по международному развитию (USAID) . – Текст : электронный // Социально-гуманитарные знания. – 2021. – № 4. – URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-realizatsii-myagkoy-sily-ssha-v-armenii-posredstvom-agentstva-ssha-po-mezhdunarodnomu-razvitiyu-usaid (дата обращения: 21.10.2024).

[11] Най, Д. Мягкая мощь. Как я спорил с Бжезинским и Киссинджером. – Москва : Родина, 2023. – 256 с.

[12] Об утверждении Концепции гуманитарной политики Российской Федерации за рубежом: Указ Президента РФ от 5 сентября 2022 г. № 611 
(с изм. и доп.). // Гарант : [сайт]. – URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/405140851/ (дата обращения: 22.10.2024).

[13] Указ Президента РФ от 9 ноября 2022 года № 809 «Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей» // Президент России : официальный сайт. – URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/48502 (дата обращения 25.10.2024).

[14] Пленарное заседание Всемирного русского народного собора // Президент России : официальный сайт. – URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/72863 (дата обращения: 30.10.2024).

[15] Чебыкин, Д. Д. «Дипломатия наследия» как инструмент «мягкой силы» в кросс-культурных взаимодействиях // Вестник гуманитарного образования. – 2024. – № 1(33). – С. 152-161. – DOI 10.25730/VSU.2070.24.016 (дата обращения: 30.10.2024).

[16] Interpretation of the report of the 17th National Congress of the Communist Party of China to improve the soft power of national culture. 2007. The Central People’s Government of Republic of China. 28 Dec. – URL: http://www.gov.cn/jrzg/2007-12/28/content_845741.htm(дата обращения: 22.10.2024).

[17] Rosendorf, N. M. Social and Cultural Globalization: Concepts, History, and America’s Role // Nye, J., Donahue, J. D. Governance in a Globalizing World. – Washington : Brookings Institution Press, 2000. – P. 123.

[18] Nye, J. What China and Russia Don’t Get About Soft Power // Foreign Policy: [Magazine] : [сайт]. 29.04.2013. – URL: http://foreignpolicy.com/2013/04/29/what-china-and-russia-dont-get-about-soft-power (дата обращения: 22.10.2024).

[19] Nye, J. Soft Power // Foreign Policy:[Magazine]. – Aut. 1990. – № 8. –
P. 153–171.

[20] Nye, J. S., Jr. Soft Power: The Means to Success in World Politics. –
New York : Public Affairs Group, 2004. – 230 p. – URL: https://www.academia.edu/29648868/The_Balance_of_Power_in_World_History (дата обращения: 25.04.2025).

Чебыкин Дмитрий Дмитриевич,
аспирант, Крымский университет культуры,
искусств и туризма (Симферополь, Крым)
Email: dchebikin19@gmail.com

© Чебыкин Д.Д., текст, 2025

Статья поступила в редакцию 10.03.2025.

Открыть PDF-файл

Ссылка на статью:

Чебыкин, Д. Д. Специфика реализации мягкой силы во внешней культурной политике (на примере США, КНР и РФ). – DOI 10.34685/HI.2025.62.44.022. – Текст : электронный // Журнал Института Наследия. – 2025. – № 2. –
С. 74-80. – URL: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/742.html.

Наверх

Новости

Наши партнеры