2024/2(37)

Культурная политика

Аристархов В.В.

Общечеловеческие ценности
и конфликт цивилизаций

Волобуев С.Г.

Шаг вперед, два шага назад?
О проблемах научно-методического и учебно-методического обеспечения курса «Основы российской государственности».

Теоретические исследования

Степанов П.В.

Право, мораль и религия
в структуре социального регулирования.
Часть 1

Исторические исследования

Казанская К.К.

Новаторство в костюмах «Русских сезонов» в отечественном балете на европейской сцене в первой половине XX века

Прикладные исследования

Плещенко В.И.

Раскрытие темы бюджета и личных финансов в творчестве А.Н. Островского

Скороход А.А.

Исследование пяти печатных листов уникального ботанического атласа «Hortus Eystettensis»
1713-1750 гг. в отделе научной экспертизы ГОСНИИР

Музееведение

Избачков Ю.С., Рыбак К.Е.

Об одном малоизвестном факте из судьбы коллекции Плюшкина

Снеговская Е.А.

К проблеме развития культурного туризма в Запорожской области: краткая концепция интегрированного музея на берегу Азовского моря

Опубликован 04.05.2024 г.

Архив

Денисов Н.Г., Храмов В.Б.

К вопросу о творческой функции традиционной библиотеки

Аннотация. В статье рассмотрен вопрос о целесообразности сохранения традиционной библиотеки в связи с возникновением новой ситуации в современном мире: возникновением «информационной культуры». Проанализирован эвристический потенциал библиотечной деятельности. Даны практические рекомендации по перестройке научной работы в традиционной библиотеке.

Ключевые слова: традиционная библиотека, творчество, самостоятельное мышление, комбинационное поле фантазии, идея статьи, идея художественного произведения

Нет секрета в том, что вопрос о социальной целесообразности существования библиотек, об их сохранении в том классическом виде, в котором они сформировались в европейской культуре, отнюдь не праздный. Электронный носитель дешевле, доступ к электронной книге проще, работа с текстом удобнее, занимает меньше времени и проч. Казалось бы, все в выгоде – не только читатели, но и государство, налогоплательщики, ведь «бюджет экономим». Но расстаться с традиционной библиотекой трудно – культурному человеку, конечно. Все помнят халифа Омара, который сжег Александрийскую библиотеку, да еще дилемму предложил библиотекарям: «Если ваши книги соответствуют Корану, то они излишни. Если не соответствуют, то они вредны. Но книги могут либо соответствовать, либо нет. Значит, они или излишни, или вредны». Дилемма, конечно слабая, и логически может быть оспорена. Но библиотеку сожгли, ибо дело решал не интеллектуальный спор, а политическая сила, которая делает интеллектуальные доводы бесполезными – культура слаба перед грубой материальной силой власти. Герой комедии Грибоедова Фамусов то же самое предлагал сделать, с полковником Скалозубом проблему свободомыслия обсуждая. Фамусов и Скалозуб талантливо сатирически осмеяны, поэтому – навеки.

Впрочем, сегодня никто не предлагает книги уничтожать – книги, конечно, сохранят, правда, на другом носителе. Лишь традиционную библиотеку собираются упразднить, в отличие от Омара и Фамусова, сделав ее электронной. Не власть варварская и невежество против библиотеки, а технический прогресс, «время пришло» - как говорят. Но, как уже отмечалось, предпринять какие-то решительные действия по упразднению традиционной библиотеки трудно, ибо все понимают, что за первым шагом по логике социальной жизни последует второй, третий… – исчезнет читальный зал как место научной работы, перестроят здания. Из жизни уйдет что-то очень важное, упростится жизнь. Поэтому библиотеку, как многие считают, сохранить нужно – для пассеизма [1], для жизненной поэзии, для постмодернистской интенции общественного сознания, желающего сохранить традиционные ценности [2]. Но, есть ли что-то еще, свидетельствующее в пользу сохранения традиционной библиотеки? Об этом и пойдет речь в статье – чуть-чуть ниже.

Творчество – та традиционная для христианского мира ценность, которую, в отличие от библиотеки, не ставит под сомнение даже наш прагматический век. Но, как творческий процесс связан с библиотекой? Не повредим ли мы творчеству, традиционную библиотеку закрывая? Вопросы не столь простые, как может показаться. Ибо книжная мудрость не является научным знанием, которое всегда поиск, всегда деятельность живая и творческая. Книги лишь хранят знания, книги – результат, плод творчества и в научном познании и в искусстве. И в этой связи их собрание – библиотека –утратила то первичное религиозное, почти молитвенное к себе отношение, которое постепенно сформировалось в христианской культуре. О тех, кто преувеличивает значение книг, книжной мудрости с некоторых пор принято говорить – «книжники-фарисеи, схоласты», что несправедливо, хотя слова эти какую-то часть истины все же отображают. И действительно, творчество книжное не впечатляет, ибо замыкается, в лучшем случае, в бахтианских диалогах о вечных истинах, которые все равно так и останутся «на пороге», герменевтических расшифровках-интерпретациях [3] и проч. В науке книжной, энциклопедической слишком много творчества репродуктивного, вторичного, «обзорного», хотя для культуры тоже необходимого, но такая культура как-то фаустианский бунт вызывает, «конец предвещая», чего не хотелось бы всем. И вспоминается – ведь не только халиф Омар, но и Дон Кихот книги сжег!

Николай Гумилев, подмечая «кладбищенский холодок» библиотек, написал еще в начале ХХ века замечательные строки: У меня не живут цветы,/ Красотой их на миг я обманут,/ Постоят день, другой, и завянут,/ …У меня не живут цветы./ Да и птицы здесь не живут,/ Только хохлятся скорбно и глухо,/ А на утро — комочек из пуха… / Даже птицы здесь не живут. / Только книги в восемь рядов, / Молчаливые, грузные томы,/ Сторожат вековые истомы, /Словно зубы в восемь рядов./ Мне продавший их букинист,/ Помню, был и горбатым, и нищим…/ Торговал за проклятым кладбищем/ Мне продавший их букинист.

Но, даже признав правоту Н.Гумилева, нельзя не заметить, что приведенное стихотворение – одно из лучших его произведений (а м.б. самое лучшее) – возникло в библиотеке, вдохновлено библиотекою. Лучшее – не только по искренности чувств, интонаций, мастерству. Лучшее – по новизне образов и метафор (это в ХХ веке-то, когда «все возможные сравнения уже использованы десятки-сотни раз»). В нем Гумилев никому не подражает, ни у кого не учится. Его произведение пример первичного творчества. Он «творит как Бог» – из ничего», но… в библиотеке.

Итак, можно предположить, что серьезный творческий потенциал у традиционной библиотеки, у собрания книг, все же имеется, правда, научно подтвердить данную гипотезу трудно. Влиянию социальных условий на творческую деятельность посвящено огромное количество исследований, есть «социология», есть статистика. Определено (статистикой подтверждено): в каких условиях лучше всего формируется комбинаторская творческая способность, проанализированы роль семьи, образования, географического фактора, образа жизни, путешествий и проч. [4]. О библиотеке не пишут, ее влияние не исследуют, возможно, из-за «самоочевидности результата» - положительного ответа, что изначально делает итог-вывод исследования «тривиальным». Хотя в качестве существенного фактора генезиса творчества, творческой способности называют «круг чтения».

Правда, существует мнение, будто творческие люди, в том числе великие художники и мыслители, мало читали. Мнение опирается на биографические сведения, полученные из разных источников. Но, они, по общему правилу, не заслуживают доверия. Ибо сами творцы часто притворяются, как Декарт, например, а их родня, ученики и друзья привирают, подыгрывая знаменитостям. Дело в том, что в европейской культуре сложилось мнение о том, что гений, в отличие от таланта, творит как Бог (в другом варианте, у И. Канта, - «как природа»). И подобного рода разговоры стали модой, своего рода игрой, которой увлеклись даже серьезные люди. Правда, некоторые знаменитые философы (Мальбранш, Руссо, Шопенгауэр, Ницше, Конт), проповедовали отказ от чтения чужих книг, на том основании, что пассивное чтение убивает самостоятельность мысли. А. Шопенгауэр рекомендует читать только тогда, когда нет собственных идей – и читать критически. То же самое рекомендуют художники [5]. И даже сегодня в исполнительском искусстве артистам советуют слушать-смотреть других, только тогда, когда работа над произведением уже закончена, интерпретация сложилась, вызрела, чтобы избежать «искушения подражать» [6]. То же самое применительно к науке рекомендует А. Шопенгауэр: после создания концепции – посмотри, что уже написано по твоей теме. Это поможет критически отнестись к суждениям других авторов, и, добавим, к своему собственному «изделию» тоже.

Со сказанным можно было бы согласиться, но мы знаем, что названные выше мыслители сами были исключительно начитанными людьми, а в юные годы переживали периоды запойного чтения. И, тем не менее, они развили свои творческие способности, не стали только компиляторами, составителями научных обзоров.

Говоря о чтении книг в контексте проблемы генезиса творческих способностей нельзя упустить, что обилие впечатлений создает благоприятное поле для комбинаторских способностей воображения. Чтение обогащает личность впечатлениями. Жизненные впечатления, конечно, сильнее книжных. Но где их взять в необходимом количестве многообразия? Книги доступнее – благодаря библиотеке.

В связи с проблемой генезиса творческих способностей обнаруживается еще одно обстоятельство, непосредственно связанное с нашей темой. Говорят, что в библиотеке, в читальном зале производительность интеллектуального труда в три раза выше. Правильно говорят, хотя цифра, конечно приблизительна, субъективная, зависит от индивидуального опыта, привычек. Проверить ее легко, если в качестве эмпирической базы взять число прочитанных страниц, составленных конспектов.

Но как вычислить производительность труда, если речь идет о творчестве, о создании-открытии чего-то нового, а не о составлении научных обзоров, количестве прочитанных страниц? Вопрос риторический, но опыт многих ученых и педагогов свидетельствует и о том, что запоминается изучаемый текст лучше, когда работа с ним проходит в библиотеке, среди книг, в красивом зале, в отвлекающем, казалось бы, окружении других читателей. Работа в читальном зале традиционной библиотеки усиливает впечатление от книги. Сам изучаемый или создаваемый текст «обогащается» событием посещения библиотеки. Данный эффект усиления впечатления подобен тому, который мы наблюдаем в театре или в концертном зале. Тот же спектакль или концерт, увиденный дома на экране ТВ, «действует» слабее. Сильное впечатление – текст, связанный с «картинкой библиотечного зала» – не только лучше запоминается, но и легко вспоминается в нужный момент, что в высшей степени необходимо для творчества, в том числе для важнейшей его формы – импровизации [7].

И последнее, но не последнее по значению. Самым трудным и поэтому ценным элементом творческой деятельности является создание идеи – идеи статьи, книги, произведения искусства и проч. Идея не создается в результате планомерной деятельности, каждодневного труда, ее не берут из книг – вычитывая. Она, конечно, рождается в процессе научного труда, чтения, конспектирования, составления обзоров и проч. и проч., но рождается как-то независимо от них – из вдохновения, случайно. По приказу она не создается, не детерминируется внутренними и внешними причинами [8]. Но, можно и нужно создавать некие социальные условия, способствующие ее рождению. Так получилось, что в качестве одного из таковых в европейской культуре сложился институт библиотеки. Его необходимо совершенствовать в новых условиях, ибо некоторые функции традиционной библиотеки упраздняются, «переходят» в цифровую форму. Но творческий потенциал библиотеки сохраняется. И будет усиливаться - вероятно. Как это произойдет, мы не знаем. Мы можем говорить лишь о существующих тенденциях, возможностях которые могут осуществиться с большей или меньшей степенью вероятности. Но можно предпринять некоторые шаги, позволяющие усилить вероятность осуществления нужной нам тенденции в будущем. Самым простым, как видится, будет возвращение к прежней практике доступа читателей к фонду библиотеки (хотя бы и в ограниченной форме), дополняющую работу с каталогом. При такой работе – помимо информационной составляющей – включается дополнительный стимулирующий творческую работу механизм, ибо материал для творческой фантазии предстает перед читателем в чувственно-конкретной форме, в форме томов-книг, обложек, названий позволяющих вспомнить забытое содержание, точнее воспроизвести в памяти идею вдруг вновь увиденной книги.

Завершая, сформулируем рекомендации – для себя и других читателей традиционной библиотеки:

- Нет идеи статьи – пойди в библиотеку, посмотри на книги, «поройся» в них, прочитанных и еще не читанных;

- Не помогло – тогда пиши обзоры, м.б., что-то и получиться - идея возникнет.

- Не возникнет – будут обзоры. Можно читать-обозревать критически, как Шопенгауэр рекомендовал.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Храмов В.Б. Исполнение как интерпретация идеи музыкального произведения // Культурная жизнь Юга России. – 2016. – №4. – С. 101-102.

[2] Борисов Б.П. Постмодернизм // М.-Берлин: Директ-Медиа, 2015. – С. 9.

[3] Храмов В.Б. Интерпретация музыки // Саарбрюккен, 2017. – С. 69-83.

[4] Лапшин И.И. Философия изобретения и изобретение в философии. – М.: Республика, 1999. – С. 10-23.

[6] Храмов В.Б. К вопросу о целесообразности использования аудиозаписи в музыкальной педагогике // Музыка в пространстве медиакультуры : Сб. статей по материалам 3-й Междунар. науч.-практ. конф. 18 апр. 2016 г. – 2016. – С. 142-145.

[7] Храмов В.Б. Импровизация как форма художественной деятельности // Культурная жизнь Юга России. – 2011. – № 4. – С. 10.

[8] Храмов В.Б. Интерпретация музыки...С. 23.

©Денисов Н.Г., Храмов В.Б., 2018.

Статья поступила в редакцию 30.03.2018.

Денисов Николай Григорьевич,
доктор философских наук, профессор,
Краснодарский государственный институт культуры (Краснодар),
e-mail: ngdenisov@gmail.com

Храмов Валерий Борисович,
доктор философских наук, профессор,
Краснодарский государственный институт культуры (Краснодар),
e-mail: valery.khram@yandex.ru

Опубликовано: Журнал Института Наследия, 2018/1(12)

Постоянный адрес статьи: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/192.html

Наверх

Новости

Наши партнеры