2024/1(36)

спецвыпуск

ТОМСКАЯ ПИСАНИЦА

Материалы исследований

Аболонкова И.В.,
Заятдинов Д.Ф.,
Новокрещенова К.Ю., Юдникова А.Е., Райко Г.В.

Опыт геомеханического мониторинга Томской писаницы в 2022–2023 гг.

Гизей Ю.Ю.

Перспективы номинирования наскального искусства Томи
в Список объектов Всемирного наследия

Горяев В.С.

Музей-заповедник «Томская Писаница»: возвращение от «культурологического музея» к «хранилищу объектов культурного наследия»

Ковтун И.В.

Нижнетомский очаг наскального искусства

Моор Н.Н., Аболонкова И.В., Горяев В.С., Селецкий М.В., Онищенко С.С.

Предварительные результаты исследования археологического контекста Томской писаницы

Москвина Е.А.

История сохранения и музеефикации писаниц на Томи
по документам Государственного архива Кузбасса

Орлова Е.А.

Старинные русские сёла и деревни предполагаемого достопримечательного места «Наскальное искусство р. Томь»

Сазанова К.В.,
Зеленская М.С., Власов Д.Ю.

Методические подходы к защите археологических памятников Притомья от биологических повреждений

Селецкий М.В., Соколов П.Г.

Каменная индустрия памятника Писаная I: предварительные результаты технико-типологического анализа

Шереметова С.А.,
Шереметов Р.Т.

Географические и флористические особенности бассейна реки Томь

Опубликован 15.03.2024 г.

Архив

УДК 904(954)

Загорулько А.В.

Археологическое наследие среди объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО (на примере памятника «Болота Кук», Папуа-Новая Гвинея)

Аннотация. Статья посвящена описанию археологического памятника “Kuk Early AgriculturalSite”, входящего в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Конкретный объект рассматривается автором в контексте общего рассуждения о месте археологических памятников в ряду признанных объектов культурного наследия человечества. Обращается внимание на то обстоятельство, что роль археологии расширяется из-за возрастающего числа этнических и политических образований, которые хотят создать свою историю. В этом контексте археологическая информация является не только теоретической составляющей концепции культурного наследия, но и реальным юридическим основанием для землепользования и обоснования права собственности на объекты наследия. Для Папуа-Новой Гвинеи политическая значимость памятника болота Кука заключается в том, что это признанный центр формирования самостоятельной агрикультуры, доместикации культуры банана и один из источников формирования смешанной сельскохозяйственной традиции, распространившейся позже по всей Полинезии.

Ключевые слова: Всемирное наследие, ЮНЕСКО, археологический памятник, Папуа-Новая Гвинея, болота Кук.

Открыть PDF-файл

Памятники археологии не столь наглядны и представительны, как другие объекты природного и культурного наследия, например архитектурные или природные. Им не хватает наглядности и эстетической выразительности. Разве что привлекательным кажется определенный романтизм руин, да и то лишь на месте древних городов и долговременных поселений.

Наука обеспечивает атрибуцию памятника археологии, но его значение в общенациональном или мировом масштабе определяется совсем другими факторами – идеологическими или политическими. Процесс формирования списка объектов всемирного наследия во многом показателен.

В 1978-80 гг. памятники археологии включались либо в ассоциации с частями древних городов (Аксум, Кала-Бени-Хаммад, Басра, Мохенджо-даро, Таксила, Копан, Пальмира), наскальных изображениями (р. Везер), либо как сенсационные находки ископаемых гоминид (область Нгоронгоро, Нижнее течение рр. Омо и Аваш). Исключение составлял национальный парк Меса-Верде с памятниками культуры Анастази.

С 1981 г. в список включались археологические памятники – стоянки, связанные повседневной жизнью охотников-собирателей – не обладающие такой внешней привлекательностью, как древние монументальные сооружения. Пример этого – место охоты на бизонов «Хэд-Смешт-Ин-Баффало-Джамп-Комплекс»: обрыв в предгорьях Скалистых гор, примерно в 18 км к северо-западу от Форт Маклеод (провинция Альберта, Канада), невдалеке от шоссе 785. Равнинные индейцы использовали этот обрыв в течение более чем 5500 лет, чтобы убивать с его помощью бизонов. Обрыв был заброшен индейцами в XIX веке, после освоения этой территории европейцами. Это место было впервые описано в 1880 году, первые раскопки были проведены экспедицией Американского музея естественной истории в 1938 году. Обрыв в 1968 году был объявлен канадским Национальным историческим музеем, в 1979 году – провинциальным историческим музеем, а в 1981 году был внесён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. В этом же году в этом месте был создан парк, а в 1987 году культурный центр

Как правило, включенные в список археологические памятники находились в составе природных охраняемых территорий, являясь культурным компонентом уникальных ландшафтов. Это, например, Национальный парк Какаду (Австралия), в составе которого находятся две пещеры с наскальной живописью аборигенов (самым древним около 18 000 лет), в которых представлена так называемая рентгеновская живопись; озерный район Уилландра (Австралия), включающий захоронения трех человек, датируемых от 60 000 до 48 000 лет назад – на сегодняшний день они являются древнейшими останками современного человека, найденными в Австралии; парки Западной Тасмании, где находятся стоянки тасманийских аборигенов, которые, по-видимому, стали осваивать эту территорию по мере отступления ледников и т.д.

Таким образом, с самого начала формирования списка объектов всемирного наследия археологические памятники – поселения и серии стоянок – часто относились к категории «культурный ландшафт» и рассматривались в составе природных заповедников.

Но прошлое играет все более важную роль в определении и интеграции современных этнических и политических образований. Создание конструктивистской модели этничности или политического образования предполагает необходимость археологических материалов для подтверждения самых разнообразных притязаний. Таким образом, роль археологии расширяется из-за возрастающего разнообразия различных этнических и политических образований, которые хотят создать свою, иногда альтернативную общепринятой, историю. В этом контексте археологическая информация является не только теоретической составляющей концепции культурного наследия, но и реальным юридическим основанием для землепользования и обоснования права собственности на объекты наследия. Хотя встречаются некоторые несоответствия между современной идентификацией какой-либо этнической группы и интерпретации пошлого этой группы археологами [8, 136-138].

Иногда памятники археологии, даже как часть культурного ландшафта, могут играть большую роль для культурной и политической интеграции страны. Таким примером может служить памятник «Болота Кук» («Kuk Early Agricultural Site»), являющиеся первым и единственным объектом культурного наследия от Папуа-Новой Гвинеи в списке объектов Всемирного культурного наследия [4]. Для понимания его значения необходимо знать культурный и политический контекст ситуации.

Коренные жители Папуа-Новой Гвинеи делятся на четыре основные региональные (культурные, политические) группы. Первая – папуа, населяют южные районы. Вторая, горские народы, заселяют северную часть Новой Гвинеи. Далее, острова (архипелаг Бисмарка, острова Бугенвиль, Бука, острова д`Антркасто и др.) населяют представители меланезийских народностей и выходцы из других стран. Наконец, в стране проживают микронезийцы, полинезийцы и примерно 43 тыс. выходцев из стран Юго-Восточной Азии, Европы, Австралии. Доля народностей папуа достигает, по официальным оценкам, 84% населения страны. Количество общин этой этнической группы – несколько сотен, и каждая говорит на своем языке. Меланезийские народы (около 15,5%), частично входят в состав коренных жителей Новой Гвинеи и формируют часть племен папуа, частично представлены выходцами с близлежащих островов Океании, а также островитянами архипелага Бисмарка и Соломоновых островов. Распределение населения неоднородно. Больше половины населения проживает в районе Порт-Морсби и Рабаула. Изолированные внутренние районы всех островов населены крайне скудно. Таким образом, этнический состав страны весьма пестрый. На Папуа-Новой Гвинее насчитывают 700 этнических групп, и каждая говорит на своем языке. Некоторые мелкие племена насчитывают менее 100 человек. Крупнейшие народности (численность в тысячах): чимбу (250), энга (195), гимбу (142), медлпа (101), камано (64), хули (90), экари (канауки) (100), ангал (55), умбу-унгу (47), ваги (66), кева (56), дани (дугул-дани), хванггона, асмат (61), бенабена (17), маринд-аним (8), абелам (10), насиоп (10), бонкин (10), буин (18). Общее население Папуа-Новой Гвинеи – 3,7 млн человек (1986). Деревни папуасов – по 100-150 человек – бывают и компактными, и разбросанными. Иногда это вообще один длинный, до 200 м, дом [1].

Для межплеменного общения и общения с иностранцами используется языки: ток писин (пиджин с элементами немецкого и португальского языков, а также различных австронезийских языков), английский и язык хири моту (язык торговых операций прибрежных общин юго-востока).

Хотя заселение территории государства Папуа Новая-Гвинея датируется периодом 45 000 лет назад, первые археологические материалы, гипотетически предполагающие земледелие на высокогорьях Папуа Новой Гвинеи, связаны с пещерными памятниками Киова и Юки. Это были шлифованные топоры, которые, по мнению исследователей, использовались для крупномасштабной вырубки леса. Позже, когда были изучены еще несколько пещерных памятников, были определены даты – около 6000 лет назад [2].

Однако наиболее бесспорные доказательства раннего земледелия в Папуа-Новой Гвинее были обнаружены на памятнике Кук. Болота Кук, 1560 м над уровнем моря, находятся в одной из крупнейших межгорных долин – реки Ваги, на территории провинции Уэстерн-Хайлендс – Западное Высокогорье (сейчас Дживака), в 12,5 км к северо-востоку от столицы провинции Мунт Хаген. Участок, на котором находится памятник, принадлежит общине Кавелка [3].

Предположительно долина р. Ваги была заселена в позднем плейстоцене, около 25 000 лет назад Археологические исследования были проведены австралийским археологом Джеком Голсоном и продолжены, с 1997 г., Тимом Денэмом. Раскопки на небольшом участке памятника за последующие 30 лет выявили доказательства культивации растений около 7 000 лет назад и, возможно, 10 000 лет назад. Также они помогли проследить эволюцию от интенсивного собирательства к земледелию на осушаемых участках болота, в промежутке от 7 000 до 4 000 лет назад [7].

В 1950-х началось активное освоение верховьев р. Ваги, была проложена дорога на местах традиционного земледелия, стали создаваться чайные и кофейные плантации. В 1968 г. болота Кук были арендованы австралийской колониальной администрацией у общины Кавелка на 99 лет, и на этом месте была создана сельскохозяйственная исследовательская станция, первоначально ориентированная на развитие методов разведения чая, затем и других растений. Для осушения болот были вырыты дренажные траншеи; между экспериментальными участками, разделенными дорогами, были высажены эвкалипты. Поля местного населения, которые существовали до 1950-х годов, были перекрыты современными земляными сооружениями. Тогда же, перед объявлением независимости Папуа-Новой Гвинеи, началось археологическое обследование на месте вырытых дренажных траншей, предпринятое учеными Австралийского национального университета. За 4 года крупномасштабные раскопки выявили следы древней дренажной системы. Археологические исследования затронули только небольшую часть памятника. Значительная часть поверхности осталась нетронута, за исключением дренажных траншей 1970-х годов, выкопанных для мелиорации чайных плантаций. Эти траншеи хоть и облегчали археологические раскопки, но при этом разрушили определенную часть культурного слоя. Однако его большая часть уцелела. В ходе археологического исследования было заложено 200 траншей. Площадь памятника 116 га, с охранной зоной – 195 га. Аутентичность памятника подтверждается долговременными междисциплинарными исследованиями и воспроизводством некоторых традиционных способов землепользования местным населением. Кроме болота Кук, археологами были обследованы другие памятники археологии в горных и низинных районах Новой Гвинеи, где также были обнаружены доказательства земледелия.

Раскопки проводились с соблюдением всех международных стандартов и их материалы не нуждались в проверке [5].

После закрытия исследовательской станции в 1991 г. раскопки прекратились. Местное население снова начало возделывать покинутые поля. Несмотря на то, что система плантаций просуществовала недолго, но традиционное хозяйство изменилось – наряду с бананами, таро и ямсом стали выращиваться на продажу кофе и чай, также осталась система полей, очерченных дренажными траншеями тех времен [6].

В 1997 г. основная государственная структура, занимающаяся культурным наследием, – Национальный музей Папуа-Новой Гвинеи, совместно со специалистами Университета ПНГ, начали переговоры по признанию этого памятника объектом Всемирного наследия. Памятник Кук был выбран по нескольким причинам: прежде всего он наиболее изучен, в нем представлены все периоды эволюции земледелия, наличие древних мелиоративных сооружений (дренажные канавы), также он являлся типичным поселением для данного региона.

В 1998 и 1999 гг. продолжались междисциплинарные исследования, основанные на материалах предыдущих экспедиций, также призванные уточнить хронологию памятника. В 2006 г. был выработан план для включения памятника Кук в список объектов Всемирного наследия и определены принципы управления территорией, на которой находится объект. Управление предполагалось осуществлять, исходя из политических реалий Папуа-Новой Гвинеи – из-за того, что долговременное финансирование не представлялось возможным, была достигнута договоренность о разграничении обязанностей по сохранению памятника: местные провинциальные власти осуществляли ремонт и содержание уже существующих коммуникаций, а община Кавелка следила за состоянием памятника.

И в 2008 г. на 32 сессии Комитета по Всемирному наследию, проходившей в Квебеке, памятник Кук был включен в Список объектов Всемирного наследия. Он стал первым и единственным памятником культурного наследия Папуа-Новой Гвинеи, получившим такое признание [4].

При выдвижении памятника для номинации возникли несколько проблем, которые представляли формальные препятствия.

Комиссия сочла доказательства самого раннего земледелия все еще спорными. Они приурочены к слоям, залегающим ниже слоя серой глины, образовавшимся из-за исчезновения леса в период от 10 000 до 7 000 л.н. В слое были выявлены лунки для растений, расположенных выше канав, и ямки от подпорок для растений. Они плохо соотносятся с последующими слоями. Весьма проблематична стратиграфия памятника. Хотя орудия – терочники и другие – связаны с приготовлением крахмалосодержащих и древесных растений (таро и ямс). Даты образцов органики со дна канав – 9000 лет назад.

В юго-западной Азии и в юго-восточном Китае первые земледельческие навыки вырабатывались в первую очередь при посеве зерновых и овощных культур. В отличие от них, в Папуа-Новой Гвинее выращивались растения со съедобными корнями – таро, ямс, лиственные овощи и бананы. Большинство из этих растений (в качестве конкретного примера можно упомянуть бананы) были окультурены именно на Новой Гвинее. Здесь практиковалось семеноводство, но предпочтение отдавалось растениям, размножающимся корнями, луковицами, ростками, черенками, усами.

Самые ранние свидетельства земледелия на данном памятнике – округлые основания холмов для возделывания, датируемые от 7 000 до 6 400 лет назад. Население региона выращивало бананы и ямс на больших насыпных круглых грядках и таро, которые могли располагаться на более влажной почве у края и основания холмов. Бананы были дикими, принадлежащими тому виду, от которого позже произошел одомашненный банан. В то время луговые пространства защищались от зарастания периодическим сжиганием леса на участках долины.

В дальнейшем растениеводство в Новой Гвинее совершенствовалось в период между от 4 350 до 3980 лет назад. Сеть канав, соединенных с основными дренажными каналами, способствовала возделыванию бананов на заболоченных землях. Направление и конфигурация канав менялась в разные периоды – за последние 2000 лет канавы создавали прямоугольные участки. Такая система сохранялась с различными перерывами до XIX века.

Последние генетические исследования показали, что бананы были первоначально доместицированы в Новой Гвинее, а затем распространились в Юго-Восточную Азию. Экофакты, карбонизированные остатки растений подтверждают генетические и палеоботанические выводы о том, Новая Гвинея была центром доместикации бананов и ямса [5]. Предполагается, что способы возделывания позже распространились на запад в Юго-Восточную Азию и уже оттуда смешанная сельскохозяйственная традиция (растениеводство из Новой Гвинеи и рисоводство из Китая) распространилась в Полинезии.

Как уже было сказано, Болота Кука находится на территории сельскохозяйственной общины Кавелка. Несколько сотен жителей обрабатывают болота и их окрестности. С 1990-х годов здесь выращивают сладкий картофель, бананы и кофе. Среди Кавелка работал коллектив антропологов, возглавляемый Тимом Дерэмом. Они собирали информацию о традиционном землепользовании, также информируя местных жителей об археологическом памятнике Кук. По соглашению с местными землевладельцами современное землепользование здесь было ограничено, теперь оно представляет собой модернизированную версию древнего растениеводства, которую осуществляло древнее население. Кавелка приняли решение также сохранять археологические следы, скрытые под землей. Для них это значит, что в некоторых местах нельзя возделывать землю, а следует заниматься этим несколько в стороне. Таким образом, современная сельскохозяйственная деятельность заключается в ручном сборе плодов лишь для жизнеобеспечения самих земледельцев. Такая деятельность не угрожает культурному слою памятника, поскольку семья у Кавелка имеет 5-6 участков земли в разных стадиях созревания. Каждый день пропалывается один участок, а на другом собирается урожай. Урожай держат на корню, забирая продукты на 1 день. Вряд ли это пример непрерывной преемственности, скорее возобновление архаичного способа землепользования. Такое использование земель лучшим образом может продемонстрировать значение археологического материала и культурного слоя памятника, а также подтверждает подлинность памятника. Поэтому при принятии вопроса о номинации аутентичность и целостность памятника не подвергалась сомнению [4].

Переход к земледелию и, в целом, к присваивающему хозяйству – один из самых значимых сдвигов в истории человечества. Динамика процесса специфична для каждого региона. В списке объектов Всемирного наследия представлены памятники археологии, связанные с ранним земледелием. Это Хойя-де-Серен – поселение майя, которое было погребено под слоем пепла. Там были найдены хозяйственная утварь, посуда, даже недоеденная пища (внесено в Список в 1993 г.). Поселение бронзового века Банчианг, в материалах раскопок которого представлены самые ранние свидетельства развития в Таиланде сельского хозяйства, а также производства и использования металлов (внесено в Список в 1992 г.).

Необходимо отметить, что названные памятники, хотя и содержали доказательства раннего земледелия, но не это было основным свидетельством уникальности данных объектов. Скорее Болота Кук по значению ближе к Чатал-Куюку (внесен в 2012 г.), пещерным памятникам Ягула и Митла в Центральной долине Оахака (внесены в 2000 г.) рисовым террасам в Филиппинских Кордельерах (внесены в 1995 г.) и памятникам, относящимся к категории культурный ландшафт: культурный ландшафт Сукур (внесен в 1999 г.), культурный ландшафт Консо (включен в 2011 г.).

Хотя элементы ландшафта на памятнике Кук преобладают, он вполне подходил и под номинацию «совместная деятельность человека и природы», отражающую процесс взаимного изменения среды и человека в связи с возникновением земледелия.

Кроме того, его уникальность заключается не только в следах интенсивного земледелия, проявляющаяся в остатках дренажных канав, но и в наличии доказательств возделывания таро, начавшегося раньше, чем земледелие в Китае и Америке. Нельзя безоговорочно судить о распространении такой системы земледелия по всей Полинезии. Однако, учитывая специфическую ситуацию с вегетацией растений в Полинезии, можно считать, что Кук был вторым центром одомашнивания ямса, наряду с западной Африкой. К тому же, он является единственным археологическим памятником на болотах со следами раннего земледелия.

Таким образом, памятник Кук мог быть отнесен к объектам Всемирного культурного наследия и как отдельный объект, и как часть культурного ландшафта, поскольку содержит культурный слой с артефактами и конструкциями, подтверждающими эволюцию раннего земледелия. Хотя традиционное землепользование было вновь введено после 1976 г. и непрерывности в использовании памятника не было, все же комиссия решила определить памятник Кук как «реликтовый культурный ландшафт». В целом, он содержал следы уникального землепользования и его эволюции, но отражал не весь путь развития землепользования, характерного для Папуа-Новой Гвинеи.

Значение памятника Кук подтверждается также тем фактом, что он находится около города Маунт-Хаген, центра культурной жизни горных районов Папуа-Новой Гвинеи. Он является столицей провинции Уэстерн-Хайлендс и находится в большой плодородной долине Ваги, соединяющей Маунт-Хаген с прибрежными городами Лаэ и Маданг. В городе построен крупный аэропорт, который используется, в том числе, и при перелётах по международным линиям.

Маунт-Хаген является чем-то вроде форпоста цивилизации в этом регионе страны, так как далее начинаются территории горных общин Новой Гвинеи. Однако город также является одним из самых криминогенных мест, поэтому туризм здесь развит слабо. Это важный коммерческий центр, по субботам на здешний рынок съезжаются представители многочисленных племен высокогорья. В окрестностях города расположены кофейные и чайные плантации. Город является отправной точкой для треккинг-маршрутов.

Маунт-Хаген и Горока в провинции Истерн-Хайлендс служат местом проведения ежегодного Горного фестиваля, на который собираются представители разных горных народностей для взаимного знакомства, празднования и улаживания споров.

Каждый год в Маунт-Хагене проводится культурное шоу, одно из крупнейших культурных событий в Папуа-Новой Гвинее. Различные региональные, провинциальные, даже национальные племенные танцевальные коллективы собираются, чтобы отпраздновать Синг-Синг. Синг-Синги, фестивали народного танца, в разных частях страны проходят круглый год. Самые известные – в Горока, у городка Лаэ и горы Хаген. Устраиваются конкурсы на самую лучшую песню и танец, самые красивые наряд и прическу. Со всей страны съезжаются представители различных племен к городу Маутен-Хаген, где проводится основное действие. Фестиваль проводится и в других крупных городах страны, но в Маутен-Хаген он принимает наибольшие масштабы. За десятки лет своего существования Синг-Синг объединил сотни враждующих племен и людей. Подобные мероприятия существовали в Папуа Новой Гвинее ранее, но они носили только межплеменной характер. Фестиваль уходит корнями в колониальные времена, когда администраторы стремились сократить племенные войны путем поощрения браков и направления межплеменного соперничества в позитивные формы конкуренции. В 50-е годы XX века уже перед правительством ПНГ встала задача примирения постоянно воюющих между собой племен и объединения их в единую нацию (в силу языкового и культурного многообразия племен эта задача была очень сложна). Чтобы решить эту задачу, было решено проводить мультиплеменные Синг-Синги. Так и появились все эти «культурные фестивали», в том числе и маунтхагенский. Фестиваль привлекает культурные группы со всей Папуа-Новая Гвинея, даже с о. Бугенвиль и Тробрианских островов [11, 25].

В 1986 г., на открытии Всемирного археологического конгресса, археолог Дж Манги выступил с программным заявлением о роли археологии в национальном строительстве, основные положения которого повторялись в одноименной статье. Он старался показать важность использования археологических данных для консолидации разрозненных социо-лингвистических групп в единую нацию. В дальнейшем он, и другой археолог – Джон Мьюк, активно участвовали в подготовке материалов для внесения археологического памятника Кук во Всемирный список объектов культурного наследия (оба были папуа и происходили из общин среднего течения р. Ваги) [10]. Значение данного памятника, как альтернативного центра происхождения раннего земледелия, весьма значимо для общества Папуа-Новой Гвинеи – переход от охоты и собирательства к земледелию эквивалентен возникновению цивилизации и что важнее всего – он произошел самостоятельно, 7 000 лет назад независимо от миграции других культур.

Основные критерии отнесения памятника к объектам всемирного наследия допускают широкое толкование и идентификацию археологического материала, поскольку памятники археологии обладают необходимым универсальным содержанием, при условии соответствующей интерпретации которого определяется уникальность памятника археологии. В этом они вполне способны выполнять функцию объектов наследия, которые могут служить символами объединения нации [9, 128]. Поэтому памятник археологии является более удобным кандидатом для включения в список объектов Всемирного наследия, если для какого-либо государства, его идеологии, необходимо доказательство его вклада во всемирную культуру.

ЛИТЕРАТУРА

[1] Бутинов Н.А. Народы Папуа Новой Гвинеи: От племенного строя к независимому государству. – СПб.: Петербург, Востоковедение, 2000.

[2] BulmerS, R. Bulmer. The Prehistory of the Australian New Guinea Highlands // New Guinea: the Central Highlands. – American Anthropologist. – 1964. – № 2. –  Vol.4.

[3] Denham T. Early Agriculture in the Highlands of New Guinea: An Assessment of Phase 1 at Kuk Swamp. // Records of the Australian Museum. — 2004. — N 29. — P . 47-57.

[4] Denham T. Traim tasol. Cultural heritage management in Papua New Guinea// Terra Avstralis 36. – Canberra, 2013. – Р. 117-128.

[5]  Origins of agriculture at Kuk Swamp in the Highlands of New Guinea / Denham, T. P., Haberle, S. G., Lentfer, C., Fullagar, R. Field, J.Therin, M. Porch, N. and Winsborough, B. // Science. – 2003. – N 301. – Р. 189-193.

[6] Denham T., Haberle S., Pierret A. A multi-disciplinary method for the investigation of early agriculture: Learning lessons from Kuk // Terra Avstralis 28. –  Canberra, 2009. – Р. 139-156.

[7] Golson, J. Bulmer. Phase II: Early agriculture in the New Guinea Highlands. In A. Pawley (ed.), Man and a half: Essays in Pacific anthropology and ethnobiology in honour of Ralph Bulmer. – Auckland, 1991. – Р. 484–491.

[8] Jones S. The Archaeology of Ethnicity. Constructing identities in the past and present. –  NY., Routledge, 1997.

[9] Lowenthal, D. Possessed by the past: The heritage crusade and the spoils of history.– NY., Free Press, 1996.

[10] Mangi J. The Role of Archaeology in Nation Building // Conflict in the Archaeology of Living Traditions. – L.: Unwin Hyman, 1989. – P. 217–227.

[11] Strathern A. J.,Stewart P. J. Symbols and Identity in Papua New Guinea// Pacific Studies. –2000. –Vol. 23. – Р. 21-49.

© Загорулько А.В., 2014.

Статья поступила в редакцию 25 ноября 2014 г.

Загорулько Андрей Владиславович
кандидат исторических наук,
старший научный сотрудник,
Российский научно-исследовательский институт культурного
и природного наследия им. Д.С.Лихачева (Москва),
e-mail: azagor@mail.ru

Опубликовано: Журнал Института наследия, 2015/1.
Постоянный адрес статьи: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/1/5.html
Наверх

Новости

Наши партнеры