2024/1(36)

спецвыпуск

ТОМСКАЯ ПИСАНИЦА

Материалы исследований

Аболонкова И.В.,
Заятдинов Д.Ф.,
Новокрещенова К.Ю., Юдникова А.Е., Райко Г.В.

Опыт геомеханического мониторинга Томской писаницы в 2022–2023 гг.

Гизей Ю.Ю.

Перспективы номинирования наскального искусства Томи
в Список объектов Всемирного наследия

Горяев В.С.

Музей-заповедник «Томская Писаница»: возвращение от «культурологического музея» к «хранилищу объектов культурного наследия»

Ковтун И.В.

Нижнетомский очаг наскального искусства

Моор Н.Н., Аболонкова И.В., Горяев В.С., Селецкий М.В., Онищенко С.С.

Предварительные результаты исследования археологического контекста Томской писаницы

Москвина Е.А.

История сохранения и музеефикации писаниц на Томи
по документам Государственного архива Кузбасса

Орлова Е.А.

Старинные русские сёла и деревни предполагаемого достопримечательного места «Наскальное искусство р. Томь»

Сазанова К.В.,
Зеленская М.С., Власов Д.Ю.

Методические подходы к защите археологических памятников Притомья от биологических повреждений

Селецкий М.В., Соколов П.Г.

Каменная индустрия памятника Писаная I: предварительные результаты технико-типологического анализа

Шереметова С.А.,
Шереметов Р.Т.

Географические и флористические особенности бассейна реки Томь

Опубликован 15.03.2024 г.

Архив

Закунов Ю.А.

Метафизическое измерение социальной памяти в наследовании ценностей

Аннотация. Для утверждения цивилизационной идентичности важно понимание закономерностей наследования ценностей российской цивилизации на основе цельных и ярких историко-культурных образов социальной памяти. Духовная природа наследования образов социальной памяти раскрывается в логике взаимосвязей метафизических категорий «данности», «заданности» и «осуществления» на уровне «всеобщего», «особенного» и «единичного». Утверждается необходимость цельности и значимость образов историко-культурного наследия для функционирования социальной памяти; отмечается опасность дисфункций.

Ключевые слова: социальная память, историко-культурные образы, духовное, наследование ценностей российской цивилизации.

Открыть PDF-файл

Для утверждения цивилизационной идентичности важно понимание закономерностей наследования ценностей российской цивилизации на основе целостной аксиологической модели культуры. Феномен коллективной исторической памяти и образы историко-культурного наследия, образующие духовное единство времен, поколений и социальных общностей в синхронном и диахронном измерениях представляются ключевыми. Однако, неспособность рационального подхода отразить духовную природу бытия и ценностей приводит к дурным бесконечностям, являющимся следствием дуализма и двоичной логики, где использование категорий «антиномия», «амбивалентность», «оппозиция» не спасает от рассуждений в той же плоскости. Такое мышление создает мнимые синтезы и конструкты, оказываясь в тисках антитез: единства и многообразия, традиции и обновления, логического и исторического, образа и объекта. В результате имеет место смешение наиболее важных системообразующих элементов и неполноценность.

Известно, что основная функция человеческой памяти состоит в обеспечении целостности личности, социальной группы и человечества, что позволяет определить память как важнейший эволюционный механизмов сохранения духовной культуры и ее борьбы с социальной энтропией. Принципиально не различая понятия «коллективная память», «социально-историческая память», «историческая память», «культурно-историческая память», предлагается объединить их под одним родовым понятием «социальная память». Возьмем за основу подход, согласно которому человеческая память предстает как трансцендентно-имманентный феномен социального бытия.

Стремление находить общезначимое всемирно-историческое в противопоставлении национальному или принижать последнее – значит рассуждать в двумерной логике абстракций. Альтернативой этому может служить троичная логика, где наряду с известными категориями «всеобщее», «особенное» и «единичное», предлагается использовать категории «данность», «заданность» и «осуществление». Неприемлемым искажением предмета является и претендующий на диалектичность взгляд, согласно которому национально-культурный аспект связан с диалектической категорией «особенного», что представляется также упрощением.

Социальная память в аспекте заданности предстает как исторический опыт прошлого, в котором выявляют себя промысел, судьба, абсолютное задание. Она часто предстает в виде образов-идеалов, заветов предков будущему поколению (религиозно-историческая память). Заданность постепенно обнаруживает себя в осмыслении прошлого с точки зрения Абсолютного, а не временного. Это урок и понимание конечного задания, цели развития, осмысление всего через призму предельного, не имеющего предела (то есть трансцендентно-имманентного или религиозного). Здесь она выступает, во-первых, на уровне всеобщего – в виде всемирно-исторического наследия, имеющего общечеловеческое значение и выявляющего смысл человеческой истории, единство человеческого рода в конечной общей цели развития. На уровне особенного – это различные взаимодействия, связанные с исторической памятью той или иной социокультурной группы, социального института, организации или социального отношения (опыт рода, соц. класса, сословия, профессии, региона, права и т.п.) с точки зрения выявления в них конечного промысла и задания (в соответствии с аспектом заданности). На уровне единичного это уникальность отдельных характеристик и смыслов тех или иных событий и личностей с точки зрения общего замысла. Это национальные гении, пророки, герои и святые, в деяниях которых выражается тот или иной аспект национальной идеи. В духовном плане они несут особую миссию, через них образуется таинственная связь времен и поколений. Благодаря исторической памяти о великих событиях или героях люди объединяются вокруг конкретной идеи, закрепленной в образах, выявляя божественный промысел о своем народе. Все вместе (конкретное как единство всеобщего, особенного и единичного) – это этнокультурная память, в которой «прочитывается» национальное задание (например, русская идея). Важно, что именно, культурно-национальный способ существования и одновременно рассмотрения предстает как наиболее целостный и синтезирующий трансцендентно-имманентные аспекты бытия общества, социальной группы и личности. Для того, чтобы социальная память жила в этом смысле необходимы вера, духовные «вчувствование и созерцание». Измена своему предназначению, как известно чревата тяготами и горькими уроками, бремя осмысления и переживания которых возвращает к верному пути.

В аспекте данности социальная память выражает то, что не проходит, без чего нет её носителей. Это изначальные постоянные системообразующие константы, разрушение памяти о которых свидетельствует не просто об «историческом склерозе» или развитии в «духе времени», но об утрате своего самобытия (семья, государство, частная собственность, язык, территория, мораль, вера, традиции). Например, прошлые ошибки, искривления тех или иных необходимых социальных и духовных основ не должны приводить к отрицанию этих основ вообще. На уровне всеобщего – это общезначимая социальная память, которая в аспекте данности предстает как постижение культурно-исторического опыта всего человечества, его основных этапов, выявление всеобщих законов развития тех или иных сфер. На уровне особенного – это осмысление непреходящих взаимосвязей времен и поколений по многообразным линиям социокультурного бытия, (генеалогия рода, история родного края, науки, политическая, экономическая история, история тех или иных социальных групп и т.п.). На уровне единичного это память о выдающихся предках и знаменательных событиях. Все вместе (конкретное как единство всеобщего, особенного и единичного) – это сила и власть конкретного исторического факта (даже Боги не могут сделать бывшее не бывшим). Здесь социальная память может жить лишь при условии бережного отношения власти и народа к своему историко-культурному наследию, добросовестности исторической науки, объективности исследований ученых. Вымарывание неугодных фактов истории, их искажение под предлогом «нового прочтения» или самоубийственное историческое невежество приводят к неполноценности самобытия и в конечном счете его утрате.

Наконец, в аспекте осуществления социальная память есть не только духовное переживание связи времен (память чувства) и знание (рациональное отражение), но прежде всего действие (воля) и память сердца (вера). Здесь непосредственность усмотрения Абсолютного и Всеобщего в конкретных образах исторического, нахождение верных способов деятельности, адекватных общенациональной (цивилизационной) идее, исходя из настоящих условий и ситуации (объективной данности). Это творение «здесь и сейчас» (в настоящем) будущего, исходя из осмысления прошлого. Это отношение к прошлым «святыням» не просто как к историческим остаткам (иначе они превратятся в «останки»), но как реальной силе, которая разворачивается тем больше, чем больше и глубже происходит единение людей, причем не просто по «человеческому усмотрению, но по Божественной благодати». Это не экзальтированное доходящее до истерии отношение к прошлому, и не формальное исполнение ритуала, и не карикатурные переодевания в одежды предков, и не мертвые хранилища пыльных библиотек, и не отношение к храмам или произведениям искусства лишь как к музейным экспонатам. Ильин А.А. подчеркивал, что жизненным стержнем подлинной государственной политики является созидание национального будущего через эксплуатацию национального прошлого, собранного в национальном настоящем*. Представляется, что национальная культурная политика станет действенной, если будет опираться на цельные и яркие историко-культурных образы социальной памяти, наследование и творческое воплощение которых средствами современной культуры будет способствовать утверждению непреходящих ценностей российской цивилизации.

* Ильин И.A. Основы государственного устройства // Собрание сочинений в 10 т. Т. VII. – М., 1998. – С. 491.

© Закунов Ю.А., 2017.

Статья поступила в редакцию 11.02.2017.

Закунов Юрий Александрович,
кандидат философских наук,
Российский научно-исследовательский институт
культурного и природного наследия имени Д.С.Лихачева (Москва),
e-mail: zakunov.yuri@mail.ru.

Опубликовано: Журнал Института Наследия, 2017/1

Постоянный адрес статьи: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/118.html

Наверх

Новости

Наши партнеры