2024/2(37)

Культурная политика

Аристархов В.В.

Общечеловеческие ценности
и конфликт цивилизаций

Волобуев С.Г.

Шаг вперед, два шага назад?
О проблемах научно-методического и учебно-методического обеспечения курса «Основы российской государственности».

Теоретические исследования

Степанов П.В.

Право, мораль и религия
в структуре социального регулирования.
Часть 1

Исторические исследования

Казанская К.К.

Новаторство в костюмах «Русских сезонов» в отечественном балете на европейской сцене в первой половине XX века

Прикладные исследования

Плещенко В.И.

Раскрытие темы бюджета и личных финансов в творчестве А.Н. Островского

Скороход А.А.

Исследование пяти печатных листов уникального ботанического атласа «Hortus Eystettensis»
1713-1750 гг. в отделе научной экспертизы ГОСНИИР

Музееведение

Избачков Ю.С., Рыбак К.Е.

Об одном малоизвестном факте из судьбы коллекции Плюшкина

Снеговская Е.А.

К проблеме развития культурного туризма в Запорожской области: краткая концепция интегрированного музея на берегу Азовского моря

Опубликован 04.05.2024 г.

Архив

Закунов Ю.А.

Метафизическое измерение социальной памяти в наследовании ценностей

Аннотация. Для утверждения цивилизационной идентичности важно понимание закономерностей наследования ценностей российской цивилизации на основе цельных и ярких историко-культурных образов социальной памяти. Духовная природа наследования образов социальной памяти раскрывается в логике взаимосвязей метафизических категорий «данности», «заданности» и «осуществления» на уровне «всеобщего», «особенного» и «единичного». Утверждается необходимость цельности и значимость образов историко-культурного наследия для функционирования социальной памяти; отмечается опасность дисфункций.

Ключевые слова: социальная память, историко-культурные образы, духовное, наследование ценностей российской цивилизации.

Открыть PDF-файл

Для утверждения цивилизационной идентичности важно понимание закономерностей наследования ценностей российской цивилизации на основе целостной аксиологической модели культуры. Феномен коллективной исторической памяти и образы историко-культурного наследия, образующие духовное единство времен, поколений и социальных общностей в синхронном и диахронном измерениях представляются ключевыми. Однако, неспособность рационального подхода отразить духовную природу бытия и ценностей приводит к дурным бесконечностям, являющимся следствием дуализма и двоичной логики, где использование категорий «антиномия», «амбивалентность», «оппозиция» не спасает от рассуждений в той же плоскости. Такое мышление создает мнимые синтезы и конструкты, оказываясь в тисках антитез: единства и многообразия, традиции и обновления, логического и исторического, образа и объекта. В результате имеет место смешение наиболее важных системообразующих элементов и неполноценность.

Известно, что основная функция человеческой памяти состоит в обеспечении целостности личности, социальной группы и человечества, что позволяет определить память как важнейший эволюционный механизмов сохранения духовной культуры и ее борьбы с социальной энтропией. Принципиально не различая понятия «коллективная память», «социально-историческая память», «историческая память», «культурно-историческая память», предлагается объединить их под одним родовым понятием «социальная память». Возьмем за основу подход, согласно которому человеческая память предстает как трансцендентно-имманентный феномен социального бытия.

Стремление находить общезначимое всемирно-историческое в противопоставлении национальному или принижать последнее – значит рассуждать в двумерной логике абстракций. Альтернативой этому может служить троичная логика, где наряду с известными категориями «всеобщее», «особенное» и «единичное», предлагается использовать категории «данность», «заданность» и «осуществление». Неприемлемым искажением предмета является и претендующий на диалектичность взгляд, согласно которому национально-культурный аспект связан с диалектической категорией «особенного», что представляется также упрощением.

Социальная память в аспекте заданности предстает как исторический опыт прошлого, в котором выявляют себя промысел, судьба, абсолютное задание. Она часто предстает в виде образов-идеалов, заветов предков будущему поколению (религиозно-историческая память). Заданность постепенно обнаруживает себя в осмыслении прошлого с точки зрения Абсолютного, а не временного. Это урок и понимание конечного задания, цели развития, осмысление всего через призму предельного, не имеющего предела (то есть трансцендентно-имманентного или религиозного). Здесь она выступает, во-первых, на уровне всеобщего – в виде всемирно-исторического наследия, имеющего общечеловеческое значение и выявляющего смысл человеческой истории, единство человеческого рода в конечной общей цели развития. На уровне особенного – это различные взаимодействия, связанные с исторической памятью той или иной социокультурной группы, социального института, организации или социального отношения (опыт рода, соц. класса, сословия, профессии, региона, права и т.п.) с точки зрения выявления в них конечного промысла и задания (в соответствии с аспектом заданности). На уровне единичного это уникальность отдельных характеристик и смыслов тех или иных событий и личностей с точки зрения общего замысла. Это национальные гении, пророки, герои и святые, в деяниях которых выражается тот или иной аспект национальной идеи. В духовном плане они несут особую миссию, через них образуется таинственная связь времен и поколений. Благодаря исторической памяти о великих событиях или героях люди объединяются вокруг конкретной идеи, закрепленной в образах, выявляя божественный промысел о своем народе. Все вместе (конкретное как единство всеобщего, особенного и единичного) – это этнокультурная память, в которой «прочитывается» национальное задание (например, русская идея). Важно, что именно, культурно-национальный способ существования и одновременно рассмотрения предстает как наиболее целостный и синтезирующий трансцендентно-имманентные аспекты бытия общества, социальной группы и личности. Для того, чтобы социальная память жила в этом смысле необходимы вера, духовные «вчувствование и созерцание». Измена своему предназначению, как известно чревата тяготами и горькими уроками, бремя осмысления и переживания которых возвращает к верному пути.

В аспекте данности социальная память выражает то, что не проходит, без чего нет её носителей. Это изначальные постоянные системообразующие константы, разрушение памяти о которых свидетельствует не просто об «историческом склерозе» или развитии в «духе времени», но об утрате своего самобытия (семья, государство, частная собственность, язык, территория, мораль, вера, традиции). Например, прошлые ошибки, искривления тех или иных необходимых социальных и духовных основ не должны приводить к отрицанию этих основ вообще. На уровне всеобщего – это общезначимая социальная память, которая в аспекте данности предстает как постижение культурно-исторического опыта всего человечества, его основных этапов, выявление всеобщих законов развития тех или иных сфер. На уровне особенного – это осмысление непреходящих взаимосвязей времен и поколений по многообразным линиям социокультурного бытия, (генеалогия рода, история родного края, науки, политическая, экономическая история, история тех или иных социальных групп и т.п.). На уровне единичного это память о выдающихся предках и знаменательных событиях. Все вместе (конкретное как единство всеобщего, особенного и единичного) – это сила и власть конкретного исторического факта (даже Боги не могут сделать бывшее не бывшим). Здесь социальная память может жить лишь при условии бережного отношения власти и народа к своему историко-культурному наследию, добросовестности исторической науки, объективности исследований ученых. Вымарывание неугодных фактов истории, их искажение под предлогом «нового прочтения» или самоубийственное историческое невежество приводят к неполноценности самобытия и в конечном счете его утрате.

Наконец, в аспекте осуществления социальная память есть не только духовное переживание связи времен (память чувства) и знание (рациональное отражение), но прежде всего действие (воля) и память сердца (вера). Здесь непосредственность усмотрения Абсолютного и Всеобщего в конкретных образах исторического, нахождение верных способов деятельности, адекватных общенациональной (цивилизационной) идее, исходя из настоящих условий и ситуации (объективной данности). Это творение «здесь и сейчас» (в настоящем) будущего, исходя из осмысления прошлого. Это отношение к прошлым «святыням» не просто как к историческим остаткам (иначе они превратятся в «останки»), но как реальной силе, которая разворачивается тем больше, чем больше и глубже происходит единение людей, причем не просто по «человеческому усмотрению, но по Божественной благодати». Это не экзальтированное доходящее до истерии отношение к прошлому, и не формальное исполнение ритуала, и не карикатурные переодевания в одежды предков, и не мертвые хранилища пыльных библиотек, и не отношение к храмам или произведениям искусства лишь как к музейным экспонатам. Ильин А.А. подчеркивал, что жизненным стержнем подлинной государственной политики является созидание национального будущего через эксплуатацию национального прошлого, собранного в национальном настоящем*. Представляется, что национальная культурная политика станет действенной, если будет опираться на цельные и яркие историко-культурных образы социальной памяти, наследование и творческое воплощение которых средствами современной культуры будет способствовать утверждению непреходящих ценностей российской цивилизации.

* Ильин И.A. Основы государственного устройства // Собрание сочинений в 10 т. Т. VII. – М., 1998. – С. 491.

© Закунов Ю.А., 2017.

Статья поступила в редакцию 11.02.2017.

Закунов Юрий Александрович,
кандидат философских наук,
Российский научно-исследовательский институт
культурного и природного наследия имени Д.С.Лихачева (Москва),
e-mail: zakunov.yuri@mail.ru.

Опубликовано: Журнал Института Наследия, 2017/1

Постоянный адрес статьи: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/118.html

Наверх

Новости

Наши партнеры