2024/1(36)

спецвыпуск

ТОМСКАЯ ПИСАНИЦА

Материалы исследований

Аболонкова И.В.,
Заятдинов Д.Ф.,
Новокрещенова К.Ю., Юдникова А.Е., Райко Г.В.

Опыт геомеханического мониторинга Томской писаницы в 2022–2023 гг.

Гизей Ю.Ю.

Перспективы номинирования наскального искусства Томи
в Список объектов Всемирного наследия

Горяев В.С.

Музей-заповедник «Томская Писаница»: возвращение от «культурологического музея» к «хранилищу объектов культурного наследия»

Ковтун И.В.

Нижнетомский очаг наскального искусства

Моор Н.Н., Аболонкова И.В., Горяев В.С., Селецкий М.В., Онищенко С.С.

Предварительные результаты исследования археологического контекста Томской писаницы

Москвина Е.А.

История сохранения и музеефикации писаниц на Томи
по документам Государственного архива Кузбасса

Орлова Е.А.

Старинные русские сёла и деревни предполагаемого достопримечательного места «Наскальное искусство р. Томь»

Сазанова К.В.,
Зеленская М.С., Власов Д.Ю.

Методические подходы к защите археологических памятников Притомья от биологических повреждений

Селецкий М.В., Соколов П.Г.

Каменная индустрия памятника Писаная I: предварительные результаты технико-типологического анализа

Шереметова С.А.,
Шереметов Р.Т.

Географические и флористические особенности бассейна реки Томь

Опубликован 15.03.2024 г.

Архив

Окороков А.В., Егоров Ю.О.

Локализация местоположения античного поселения Корокондама

Аннотация: в статье проведено исследование по локализации местоположения античного поселения Корокондама, располагавшегося по свидетельству древних авторов на Таманском полуострове (Черное море). В результате детального анализа различных письменных источников, а также археологических исследований, в том числе авторских, выдвинута убедительная версия о местонахождении поселения Корокондама в районе между современными мысами Тузла и Панагия.

Ключевые слова: античное поселение, полис, мореплавание, археологические раскопки, подводные исследования.

Открыть PDF-файл

С древнейших времен Керченский пролив был известен своим активным судоходством, морской торговлей и рыболовством. С середины VII - конца VI веков до н.э. район Керченского пролива, именовавшегося в то время Боспором Киммерийским (греч. Κιβέριος Βόσπορος), стал одним из главных очагов греческой колонизации в Северном Причерноморье.

Письменные источники, подкрепленные результатами многолетних археологических исследований, свидетельствуют об активной греческой экспансии Таманского региона в пределах которого на протяжении VI века до н.э. возникает большое количество эллинских апойкий, как в глубинных районов Прикубанья, так и в прибрежной зоне, Обусловлено это было многими факторами, но, в первую очередь, выгодным географическим положением с точки зрения торговли, мореплавания и военно-морской стратегии, позволявшей контролировать прохождение морских судов из Понта Эвксинского (Черного моря) в Меотиду (Азовское море) и обратно. В числе таких городов следует отметить Пантикапей, ставший со временем столицей Боспорского государства, Мирмекий, Порфмий, Гермонасса, Фанагория и др.

Принято считать, что повышение уровня моря в V-IV вв. до н.э. примерно на 4-7 м (Фанагорийская трансгрессия) привело к тому, что некоторые античные поселения и города частично оказались под водой. Среди них Акра, Патрей, Гермонасса, Фанагория и др. Одно из них – крупное поселение Боспорского государства Корокондама, находилось на южном берегу Таманского залива, именовавшегося в древности Корокондамитским озером, в районе близком к мысу Тузла (Темрюкский район, Краснодарский край). По мнению Н.П. Сорокиной, это поселение изначально являлось синдским, поскольку в самом названии Корокондамы В.Ф. Гайдукевич усматривал его негреческое происхождение [1]. С приходом в Синдику греческих переселенцев Корокондама превращается в смешанное поселение, населенное греками, синдами и меотами [2].

Сведения античных авторов о Корокондаме идут, как правило, в тесной взаимосвязи с навигационно-географической характеристикой Боспора Киммерийского.

Корокондама упоминается в «Географии» Страбона (ок. 64/63 г. до н.э. – ок. 23/24 г. н.э.), «Географии» Клавдия Птоломея - греческого геометра, астронома и физика, жившего в первой половине II в. до н.э., «Перипле Понта Эвксинского» Псевдо-Арриана (VI в.) – писателя и географа, хрестоматии из «Географии» Страбона неизвестного византийского автора II-III в. н.э.

Анализируя сведения древних автором можно выделить несколько положений, имеющих особую значимость:

- Корокондама - это селение;

- оно является крайним населенным пунктом юго-восточной части Керченского пролива;

- располагается напротив маленького селения Акра на расстоянии 70 стадиев от него;

- находится в 180 стадиях от Синдской гавани и в 130 стадиях от Патрея;

- в районе местоположения Корокондамы находятся удобные гавани. Однако функционирования гавани или порта у самого поселения ни Страбон, ни другие авторы не отмечают.

- Корокондама располагалась на узкой полосе земли, в виде вдающейся в сторону Боспора Киммерийского косы.

Первым ученым, положившим начало исследований по определению местонахождения Корокондамы, является российский ученый, академик Петр Паллас. Во время своего двухлетнего путешествия по Северному Причерноморью и посещения в 1794 г. Таманского полуострова с целью научного обследования новых земель, присоединенных к России в конце XVIII в., им было составлено подробное описание, посвященное изучению античных древностей. Эти научные материалы были опубликованы в 1877 г. в «Записках Одесского общества истории и древностей». Впоследствии эту тему рассматривали многие известные отечественные историки, географы и археологи.

Суммируя их исследования, можно определить ряд ключевых точек, где, по мнению различных исследователей, могло находиться античное поселение Корокондама:

Версия 1 - у Кизилташского лимана, в районе местечка Бугаз – П. Дюбрюкс, П.С. Паллас, И.Е. Забелин, Ю.В. Горлов;

Версия 2 - в районе современной станицы Тамань – В.В. Шкорпил, В.Г. Зубарев;

Версия 3 – в районе мыса Тузла – Д.Я. Беренбейм, А.Б. Ашик, В.В. Латышев, В.В. Соколов, С.Ф. Войцеховский, В.Ф. Гайдукевич, Э. Миннс, Н.П. Сорокина;

Версия 4 - севернее мыса Тузла, включая участок вдоль современного соленого озера Тузла – К.К. Шилик, А.Н. Шамрай, А.В. Кондрашев.

Версия 5 – юго-восточнее мыса Тузла, межу мысом Тузла и мысом Панагия, в районе Кротков – М.О. Поночевный, М.И. Ростовцев, В.Д. Блаватский, М.В. Агбунов.

Рассмотрим, кратко каждую из них.

Версия 1, по которой Корокондама располагается в районе Кизилташского лимана, не согласуется с описаниями древних авторов. В первую очередь Страбона, помещавшего поселение напротив «маленького селения по имени Акра», лежащего в «области пантикапейцев» на расстоянии в 70 стадий. Местоположение полузатопленной Акры в настоящее время известно. Она располагается в юго-восточной части Крымского полуострова у подножья мыса Такиль. При пересчете стадий в метры, независимо от того какие в своем описании использует Страбон (греческие или римские), с учетом уровня моря в древности, точка отчета ложится на участок от Среднетузлинского рифа до мыса Панагия, но не как ни - гораздо западнее Кизилташского лимана.

По этой же причине весьма сомнительно выглядит и Версия 2. Тем более, что общепринятому мнению в данном месте находятся остатки античного города Гермонасса, археологическое исследования которого ведутся многие десятилетия.

Довольно широкое распространение получила Версия 3. Она базируется на изучении древнего некрополя, располагающегося на одноименном мысу и выявленного еще в середине XIX в.

Раскопки Тузлинского некрополя, отождествляемого многими учеными с некрополем Корокондамы. Многолетние исследования, продолжающиеся по сей день позволили открыть более 250 захоронений VI в. до н.э. – IV в. н.э. В настоящее время некрополь занимает участок около 4 га и простирается от мыса в восточном и южном направлениях. Западная часть могильника выходит на береговые обрывы и постоянно подвергается ветровой и водной эрозии. Самый ранний материал с могильника датируется 580-560 г. до н.э. (ионийские расписные амфоры и кубки). До сих пор нет единого мнения, к какому поселению мог бы принадлежать Тузлинский некрополь. Тем не менее, большинство ученых полагают, что некрополь относится к античной Корокондаме, предположительно полностью разрушенной морем. Однако, следов архаичного или более позднего античного поселения до настоящего времени на суше и под водой обнаружено не было.

Практически все авторы, локализующие Корокондаму на мысе Тузла, отмечают, что само поселение, вероятнее всего разрушено морем. Однако в результате многолетних подводных исследований, проводимых, в разные годы В.Д. Блаватским (1957 г.), А.Н. Шамраем (1977-1979 гг.), К.К. Шиликом (1982-1985 гг.), Д.Ф. Кравченко (1979-1982 гг.), А.В. Кондрашевым (1992, 1994-1997, 2005 гг.) и др., каких-либо следов культурного слоя или строительных остатков выявлено не было. Дно в этом месте, по словам руководителя Боспорского подводно-археологического отряда (БПАО) Ленинградского отделения Института археологии АН СССР к.г.н. К.К. Шилика, представляло собой «голый бенч, сложенный коренной неогеновой глиной, на котором нет никаких отложений, в том числе нет и остатков культурного слоя» [3].

В то же время на рифовой гряде мыса Тузла было собрана внушительная коллекция античных и средневековых якорей (более 60 экз) практически всех типов, известных в Средиземноморье. Хронологически материал охватывает период VI в. до н.э. – XI в. н.э. и представлен каменными и свинцовыми штоками якорей греко-римского периода и железными якорями. Особый интерес у исследователей вызывает каменный вал (насыпь), определенный как рукотворный. Он расположен на расстоянии около 850 м севернее мыса и вытянут в море перпендикулярно береговой линии косы в направлении восток-запад. На площадках среди камней вала были найдены отдельные фрагменты хиосских и лесбосских амфор ранних типов.

Использование каменной насыпи не совсем ясно, но, по мнению автора находки, краснодарского археолога А.В. Кондрашева, она могла носить фортификационный характер или иметь гидротехническое (портовое) назначение [4].

Локализация якорной стоянки в сочетании с результатами исследований, позволивших выявить на отмели остатки рукотворной (?) каменной гряды, говорит в пользу того, что в данном месте, вероятно, находилась гавань античного городища Корокондама [5].

Версия 4 – о местонахождении Корокондамы севернее мыса Тузла, была выдвинута в начале 1980-х гг. к.г.н. К.К Шиликом. Предварительные результаты его исследований были опубликованы в 1988 г. [6] В 2005 г. в данном районе отработала подводная археологическая экспедиция под руководством А.В. Кондрашева. В результате исследований были выявлены 3 комплекса, представляющие собой «рукотворную каменную валообразную гряду (насыпь?)» и «хаотические скопления необработанных блоков плотного мелкозернистого песчаника и известняка». Между камнями были найдены фрагменты керамических сосудов IV-V вв. до н.э.

В 2013 г. К.К. Шиликом был опубликован обобщающий материал. В нем автор, суммируя полученные результаты пишет:

«Изучение аэрофотоснимка мыса Тузла и находки строительных остатков на дне позволяют говорить, что вслед за Акрой обнаружена Корокондама – сравнительно крупный для Боспора город площадью предположительно 12 га. У города была своя гавань, защищенная от опасных здесь ветров южных направлений. Защитой служила нынешняя Тузлинская гряда, восточная часть которой в античное время возвышалась над уровнем моря» [7].

Однако, последующие исследования показали ошибочность данной версии.

В сентябре-ноябре 2011 г. ООО «ИТЦ Специальных работ» совместно с Институтом археологии РАН под руководством А.Н. Гея на территории Темрюкского района Краснодарского края были проведены археологические изыскания по проекту «Создание сухогрузного района морского порта Тамань». Непосредственно полевые работы осуществлялись двумя наземными археологическими отрядами под руководством Н.И. Сударева и А.А. Супренкова и отрядом подводных археологов под руководством С.В. Ольховского.

Для уточнения наличия культурного слоя на южной оконечности предполагаемого местонахождения античного поселения Корокондама, в пределах участка проектируемого порта водолазами отряда было выполнено 4 шурфа 2х2 м, на глубину 1,5 м ниже уровня дна.

В 2015 г. в рамках подводной археологической разведки в зоне строительства проектируемого газопровода Краснодарский край – Крым, экспедицией Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия им. Д.С. Лихачева под руководством авторов были заложены еще 4 шурфа 2 х 2 м на глубину 1,5 – 2,0 м ниже уровня дна. Следов культурного слоя, ни отдельных фрагментов керамики, ни в шурфах 2011 г, ни 2015 г. выявлено не было. Экспертиза образцов гравия и гальки, поднятых из шурфов (2015 г), проведенная в минералогической лаборатории геологического факультета МГУ, показала их местное происхождение.

Данные геофизических исследований, включавших в себя: магнитную съёмку, непрерывное сейсмоакустическое профилирование, съёмку поверхности дна гидролокатором бокового обзора и многолучевым эхолотом, позволили детально охарактеризовать строение осадочной толщи в этом районе. Кроме того, данные геофизических исследований были сопоставлены с материалами бурения, проведённого по линии прохождения трассы газопровода.

Натурные исследования прибрежной части показали, что длительное существование поселения на рыхлых песчаных пляжах, где мощность наносов достигает 6 м, размываемых морем, маловероятно. Каменистая гряда, идентифицированная ранее как «рукотворная» представляет собой разрушенный волнами фрагмент брахискладки, круто падающие слои которой, в этом месте представлены известняками, разрушенными (и разрушаемыми) в значительной степени природными процессами (воздействие волн, карстовые процессы, сверление моллюсками и др). Анализ фотоматериалов, выполненных во время экспедиции 2005 г. показал, что обнаруженные на гряде известняковые блоки прямоугольной формы со следами искусственной обработки носят поздний характер. «Беспорядочное» расположение на дне камней, можно отчасти объяснить информацией, приведенной в археологическом отчете А.В. Кондрашева. Он пишет: «…рыбаки местной рыболовецкой бригады, со слов таманских старожилов, объясняют наличие камней следующим образом. Эти места издавна считались на Тамани одними из самых уловистых за счет миграций косяков рыбы из Азовского моря в Черное и обратно. Однако, песчаная коса регулярно подвергалась размыву и перемещению песка после сильных штормов. Поэтому еще в XIX веке Таманский станичный атаман обязал каждый двор ежегодно привозить несколько подвод камней для укрепления ее берегов. Эти камни, по легенде, сохранились и сегодня» [8].

Концентрация фрагментов керамики на южных склонах гряды, выявленных экспедицией А.В. Кондрашева в 2005 г., свидетельствуют о том, что они, вероятно, были принесены сюда с южных объектов, например, с рифовой зоны в районе мыса Тузла, куда они могли попасть из разрушающегося некрополя. Их дальнейшее движение под воздействием волн и течений было блокировано возвышающейся над дном каменистой грядой.

И, наконец, последним веским доказательством отсутствия в этом районе следов античного поселения, являются проведенные в этом месте земляные работы при строительстве магистрального газопровода «Крым-Краснодарский край». Данные работы сопровождались археологическим надзором сотрудником Института археологии РАН А.В. Степановым. В результате, каких-либо следов древнего поселения, кладок, скоплений древней керамики или строительных остатков выявлено не было.

А теперь обратимся к версии 4.

В настоящее время в прибрежной части, на отрезке между мысом Тузла и мысом Панагия зафиксированы остатки трех поселений античного периода: Волна 2 (на основе керамического материала, выявленного в разные годы при археологических разведках памятник датируется VI в. до н.э. - I в. до н.э), Волна 3 (IV в. до н.э. – III в. н.э.) и Тамань 1 («Пятиколодезное»). Последний памятник представляет для нашего исследования особый интерес.

На карте 1817 г. в этом месте обозначена «Кишла раз.». В.В Шкорпил, исследовавший здесь в 1913 г. древние «гробницы» именует место «хутор Алексея Кротенко», В.В Соколов – автор «Карты древних поселений и могильников в районе станицы Таманской» (1915 г.) – «участком наследников Кротенко». На карте 1941 г. оно отмечено как «МТФ (молочно-товарная ферма) 2 Кротков», на карте Генерального штаба 1989 г. – «МТФ № 2 совхоза Южный».

В настоящее время эта местность представляет собой равнину на высоком морском берегу с небольшим уклоном к западу (к морю) и югу. МТФ указанная на картах 1940-х - конца 1980-х гг, не существует, от нее сохранились лишь развалины строений, двухэтажный жилой дом и несколько домиков деревенского типа. К югу и западу от них равнина прорезана лощиной, которая являлась, вероятно в древности руслом реки.

Первые исследования городища с научной целью были проведены в 1911 г.В.В. Шкорпилом, который проводил в этом районе раскопки двух некрополей. К сожалению, в его отчете нет точной географической привязки, объектов, которые он исследовал. Указывается лишь только, что один некрополь был у мыса Тузла (очевидно – Тузлинский некрополь), другой – у хутора Кротенко. В обоих был найден материал VI-III вв. до н.э. По мнению В.В. Шкорпила оба некрополя могли относиться к одной колонии.

В 1953 г. поселение и некрополь обследовались Синдским отрядом Таманской экспедиции под руководством профессора В.Д. Блаватского. В результате работ было определено, что поселение возникло в VI в. до н.э. и существовало до IV в. н.э. Монументальный характер построек и вымостки в поселении, а также довольно обильный инвентарь в могилах позволили В.Д. Блаватскому предположить, что его жители были довольно зажиточны. Постройки на поселении в значительной мере сооружались из камня, часть помещений была покрыта штукатуркой с красной облицовкой. Кровли крыты черепицей, причем, не только боспорской, но и привозной.

Жители поселения занимались сельским хозяйством и обработкой его продуктов, виноградарством и виноделием, рыбной ловлей (находки грузил, раковин моллюсков), гончарным производством. О торговых связях поселения свидетельствовали находки глиняной тары – остродонных амфор: хиосских, фасосских, синопских, гераклейских, косских, родосских и боспорских (европейских и азиатских), ионического, аттического, малозийского и боспорского производства.

Все эти признаки и особенности, позволили В.Д. Блаватскому очень осторожно предположить, что раскопанное им поселение может являться античной Корокондамой [9]. Н.П. Сорокина в своей работе «Тузлинский некрополь» опровергает это предположение, мотивируя тем. что «расположение этого поселения противоречит данным Псевдо Арриана. Оно теперь находится в 1 км от берега моря, а в античную эпоху отстояло от него еще дальше» [10]. Эти мнение было основано на знаниях об античном памятнике «Тамань 1» 1950-х гг. Современные исследования, в частности работы С.А. Буравлева и А.А. Супренкова в 2011 г. показали, что в настоящее время западная граница памятника примыкает к обрывистому берегу и уже в значительной степени разрушена морской абразией.

Важное значение для изучения древнего поселения и некрополя у хутора Кротки имели работы Я.М. Паромова. В 1980-х гг. он на базе анализа данных аэрофотосъемки, на которых были видны следы древний застройки, и собранного подъемного материала установил границы памятника. Согласно его топографическому плану, на западе памятник ограничивается Черным морем, а на юге – лощиной (руслом реки). Северная и восточная границы были определены по распространению подъемного материала. По расчетам Я.М. Паромова размеры памятника составляли 1 000 х 750 м. а мощность культурного слоя, прослеженного в береговых обнажениях, достигала 1,5 м. В микрорельефе исследователем были зафиксированы пологие возвышения, цвет грунта на которых был светлее, чем на остальной площади, и скопления керамики. По мнению Я.М. Паромова это были области плотной застройки. В ходе его разведок было собрано большое количество профилированных фрагментов керамики, которая позволила исследователю датировать памятник, который получил наименование «Тамань 1» VI-III вв. до н.э. [11]

Интересная информация по древней системе межевания в окрестностях поселения Тамань 1 представлена в статье Ю.В. Горлова, А.В. Поротова и Г.В. Требелевой, посвященной ландшафтно-геоморфологическому облику Таманского полуострова в древности. Проанализировав ряд материалов, в том числе дистанционного зондирования земной поверхности, авторы сделали предварительный вывод, что район поселения представляет собой остатки следов землеустройства сельской территории небольшого боспорского городка. По их мнению, это был самостоятельный центр городского типа уже на начальном этапе освоения полуострова, и его сельская территория отличалась по структуре от хоры Гермонассы. Общий размер размежеванной территории составляет около 200 га. Участок имеет радиально концентрическую схему размежевания. При этом, основания лучей, образующих межевание, находится в настоящее время в море, на расстоянии около 0,5 км от уреза воды [12].

В 2010 г. работы в южной части поселения велись Восточно-Боспорской археологической экспедицией ИА РАН под руководством Н.И. Сударева и С.В. Кашаева (ИИМК РАН). В результате исследований удалось уточнить восточную и юго-восточную границы памятника (он имел несколько большие размеры) и отметить разрушения в районе некрополя.

В 2011 г. в районе хутора Кротки была проведена детальная археологическая разведка, направленная на уточнение границ и мощности культурного слоя памятников археологии, попадавших в зону планировавшегося строительства сухогрузного морского порта Тамань (держатель Открытого листа С.А. Буравлев) [13].

Предварительные результаты анализа проведенных археологических работ в сравнении с изысканиями предшественников были изложены в статье А.А. Супренкова, опубликованной в сборнике «Древности Боспора». Исследователям удалось проследить распределение датирующего материала и определить насыщенность культурного слоя на разных участках поселения.

На основе характера находок и объектов, выявленных при археологической разведке, исследователи высказали предположение, что памятник Тамань 1, мог относиться к сельским поселениям, как его ранее интерпретировал В.Д. Блаватский. Оно эволюционировало с течением времени с запада, на восток, от берега моря, что вероятнее всего было связано с береговой абразией. Однако, учитывая геоморфологические исследования и видимые на космических снимках следы межеваний, они не отрицают возможности того, что поселение являлось периферийной частью небольшого полиса, значительная часть которого, в настоящее время находится под водой (или уничтожено морем).

В июле 2016 г. группой исследователей (А.В. Окороков, А.В. Степанов, Ю.О. Егоров, А.В. Кулагин, Д. Дмитриев) была визуально осмотрена прибрежная часть, в границах разрушаемого поселения. Работы носили разведывательный характер. В результате осмотра в береговом обрыве удалось найти несколько обломков керамики V в. до н.э. – IV в. н.э. а также фрагмент плинфы, попавшие сюда, вероятно, в результате оползневых процессов.

Под водой, на глубинах от 0,5 до 2,5 м, были выявлены скопления известняковых камней-плит, имевших следы искусственной обработки (были прослежены примерно на расстоянии до 300 м от берега). Некоторые скопления напоминали вымостку из известняковых плит, аккуратно подогнанных друг к другу. Кроме этого, как в обрывах берега, так и под водой было зафиксировано значительное количество камней не местного (привозного) происхождения. Они представлены кварцитами, грано-диоритами, слюдистыми сланцами и гнейсами, а также, в меньшем количестве, базальтами, андези-базальтами и др.). Многие из них, былиокатаны до гальки размеров 15-20 см в диаметре. Отметим, что привозной камень, в том числе балласт судов, широко использовался при строительстве зданий и вымосток в античных поселениях. Фрагментов керамики между камнями и в западинах обнаружено не было, что, в общем, не удивительно, если учесть очень активную волновую обработку прибрежной зоны.

Следует также отметить, что в период с 2015 по 2017 г. на участке от мыса Тузла до мыса Панагия, в рамках строительства ряда гидротехнических сооружений, было выполнено большое количество геолого-геофизических изысканий. В частности, на акватории: гидромагнитная съёмка, непрерывное сейсмоакустическое профилирование, съемка дна гидролокатором бокового обзора, многолучевым эхолотом СиБим. Кроме того, был получен значительный материал по изыскательским скважинам, который позволил провести сейсмостратиграфический анализ по площади работ.

При этом опорной являлась скважина МГУ-02 (коса Тузла), по которой были проведены весьма представительные комплексные исследования [14]. Скважина позволила в значительной степени уточнить геологию Тамани, охарактеризовать строение и развитие района в позднем голоцене, описать фации и условия накопления осадков. Также стало возможным сделать выводы о положении уровня моря в различные периоды голоцена. Важнейшим результатом стали палинологические исследования. Эти работы позволили с уверенностью говорить об изменениях в растительном покрове полуострова за последние 6 тыс. лет. Подчеркнём, что многие данные по скважинам хорошо сочетаются с материалами исследований по почвам А.Л. Александровского.

В районе исследования по фаунистическому составу, радиоуглеродным датировкам и строению разреза выделены три стратиграфических слоя, составляющих верхний подгоризонт черноморского голоцена: джеметинские отложения, фанагорийские, современные (нимфейские). Материалы по скважине дают максимально известные для района изменения уровня моря. В период до джеметинского времени уровень моря падал до (-16) метров относительно современного, затем, в эпоху джеметинской трансгрессии, произошёл подъём моря до современного уровня, при фанагорийской регрессии уровень моря упал на 5-6 метров, и впоследствии поднялся до нынешнего уровня. Эти данные имеют довольно хорошую корреляцию со скважинами в нижнем течении реки Кубань (по Matthieu Giaime et.аll 2016). Однако корреляция корректна только по этапам изменения уровня моря, но не по его амплитуде. Весьма информативен тот факт, что возраст верхней часть разреза по скважине (4,5 - 6 м) не превышает 800 лет. Что исключает возможность нахождения в этой толще остатков строений античного времени.

Проведенные авторами статьи изыскания, с учетом результатов предшественников и современных исследователейпозволяют с большой вероятностью, локализовать местоположение античного поселения Корокондама именно в районе жилой зоны бывшего хутора Кротенко (Кротки), молочной фермы совхоза «Южный» (памятник археологии «Тамань 1»- «Пятиколодезное») и прилегающей к ним акватории.

Анализ, имеющихся в нашем распоряжении данных говорит о том, что поселение возникло примерно в VI в. до н.э. в прибрежной зоне, представлявшей в античный период залесенный пологий склон с выходами в море небольших кос и наличием цепочки островов.

Поселение, очевидно, не имело благоустроенных порта или гавани и в связи с этим, вероятно не играло важного торгового значения. Его жители занимались в основном сельским хозяйством и рыбной ловлей. О последнем убедительно свидетельствуют находки у мыса Панагия, в районе современного рифа Трутаева большого количества рыболовных грузил и якорных камней (более 40), использовавшихся в древности на маломерных плавсредствах. Все выявленные якорные камни имели вес около 30 кг (оптимальный вес для работы одного человека) и были изготовлены из известняков местного происхождения.

Многие постройки на поселении были выполнены из камня и имели крытые черепицей кровли. Участок землеустройства имел радиально концентрическую схему размежевания и охватывал площадь около 200 га.

В качестве якорных стоянок, прибывавших кораблей использовались места в прямой видимости поселения, в районе мыса Панагия у рифа Трутаева и рифовой гряды у м. Тузла.

Эти рифы сложены из мшанковых известняков и в античное время, вероятно, представляли собой косы, выступавшие над водой на 2-3 м. и прикрывавшие участок прибрежной зоны от южных и юго-восточных (риф Трутаева) и от северных и северо-восточных (Тузлинский риф) ветров.

Важно отметить, что согласно современным исследованиям, ветры юго-восточных направлений преобладают в этом районе в весенний период, северных и юго-западных в летний и северные, и северо-восточные – осенью. Причем наиболее сильные ветры (более 15 м/с), преимущественно северного и северо-восточных направлений, в основном приходятся на период октябрь-апрель. Нахождение большого количество (более 100) якорей и их частей античного и раннего средневекового периодов во внутренней акватории Тузлинского рифа и рифа Трутаева, говорит о том, что именно на осенне-зимний период приходится наибольшее количество кораблекрушений и потерь якорей в этом районе.

С постепенным повышением уровня моря и активизировавшимися, вероятно после ряда природных явлений (землетрясение, извержение грязевых вулканов), абразионных процессов, прибрежные постройки начали размываться и разрушаться в результате оползневых процессов. С наступлением моря жилая зона поселения стала сдвигаться с запада, на восток - вглубь берега, а прибрежная часть, погружаясь под воду, интенсивно «перемалываться» течением, сильными штормами и накрываться сползавшими с разрушаемого берега пластами грунта.

Основными разрушающими факторами берега являются оползневые тела, которые достигают значительных размеров. Измеренные нами площадки оползневых тел вблизи поселения Кротки, достигают размеров 280 на 85 м. Фрагменты самих оползневых тел, сложно размываемых морем (конгломераты и ракушечники), чётко просматриваются на морском дне, на расстоянии от 30 до 50 м от уреза воды. Вероятно, некоторые из этих оползневых тел были сброшены в море единовременно, что могло быть спровоцировано даже небольшими землетрясениями. Оползневые блоки с фрагментами культурного слоя, попавшие в воду, являются поставщиками артефактов, в частности керамики, которая в дальнейшем перемещается вдольбереговыми течениями до препятствий, в частности до рифов, либо искусственных сооружений.

В настоящее время большая часть раннего города уничтожена морем и частично погребена под наносами донных осадков, на расстояние, примерно 0,5 км в море, от современного уреза воды.

В 2018 г. группой специалистов Научно-производственного предприятия «Форт XXI» под руководством С.В. Дунчевской и Л.А. Иванова была проведена съемка перспективных участков дна исследуемой акватории гидролокатором бокового обзора и выполнено несколько разрезов профилографом. В результате проведённых работ была построена детальная батиметрическая карта для акватории вблизи рифовой гряды, позволившая уточнит её строение, что, в свою очередь, сделало возможным выполнить реконструкцию береговой линии на II-IV вв. до н.э. Сейсмоакустические профили позволили оконтурить зону выходов неогеновых глин на поверхность и нанести на карту береговую линию, которая существовала до начала интенсивного наступления моря. Данные работы необходимо продолжить. Такой материал ляжет в основу детальных карт на участок существовавшего в древности поселения.

Авторы выражают благодарность С.В. Дунчевской, Л.А. Иванову, С.В. Ольховскому, А.В. Степанову, А.В. Кулагину, А.В. Куликову за оказанную в исследовании помощь.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Гайдукевич В.Ф. Боспорское царство. – М.-Л., 1949. – С. 512.

[2] Сорокина Н.П. Тузлинский некрополь. – М., 1957. – С. 50.

[3] Шилик К.К. Античные города на дне Керченского пролива (история поисков и открытий) // Изучение памятников морской археологии. Вып. 7. – СПб., 2013. – С. 60.

[4] Кондрашев А.В. Корабельная стоянка у мыса Тузла в Керченском проливе // Таманская старина. Вып. 3: Греки и варвары на Боспоре Киммерийском (VII-I вв. до н.э.). – СПб., 2000. – С.159-160.

[5] Кондрашев А.В. Затопленное античное поселение у мыса Тузла // Пятая Кубанская археологическая конференция : Материалы конференции. – Краснодар, 2009. – С. 174-175.

[6] Шилик К.К. Еще один город на дне Керченского пролива // Человек, море, техника. – Л., 1988. – Вып. 5.

[7] Шилик К.К. Античные города на дне Керченского пролива (история поисков и открытий) // Изучение памятников морской археологии. Вып. 7. – СПб., 2013. – С. 73.

[8] Кондрашев А.В. Отчет о проведении археологических разведок в Керченском проливе у мыса Тузла Темрюкского района Краснодарского края в 2005 году // Архив ИА РАН. Ф.1. Р.1. № 26916. С. 6.

[9] Блаватский В.Д. Четвертый год раскопок в Синдике // КСИИМК, 1957. Вып. 70. – С.118-129.

[10] Сорокина Н.П. Тузлинский некрополь» – М., 1957. – С.49.

[11] Паромов Я.М. Археологическая карта Таманского полуострова. – М., 1992. – С.421-425.

[12] Горлов Ю.В. Юго-западное побережье Таманского полуострова в античную эпоху / Горлов Ю.В., Поротов А.В., Требелева Г.В. // Древности Боспора. – 2006. – № 9. – С.70-72.

[13] Буравлев С.А. Отчет о спасательных археологических разведках, направленных на уточнение границ и мощности культурного слоя, памятников археологии, попадающих в зону строительства сухогрузного района морского порта Тамань в Темрюкском районе Краснодарского края в 2011 году. – М., 2011. Архив ИА РАН, № 29247.

[14] Материалы комплексной обработки скважины МГУ-02: коса Тузла / Авторы: Свиточ А.А., Дикарев В.А., Янина Т.А., Арсланов Х.А. и др. // Черноморский регион в условиях глобальных изменений климата: закономерности развития природной среды за последние 20 тыс. лет и прогноз на текущее столетие [колл. моногафия] / Под ред. А.А. Свиточа. – М.: , 2010.

© Окороков А.В., Егоров Ю.О., 2018.
© Авторы, илл., 2018.

Статья поступила в редакцию 14.09.2018.

Окороков Александр Васильевич,
доктор исторических наук,
первый зам. директора Российского научно-исследовательского института
культурного и природного наследия им. Д.С.Лихачева (Москва),
действительный член Академии военных наук,
действительный член Русского географического общества,
е-mail:info@heritage-institute.ru

Егоров Юрий Олегович,
доктор геолого-минералогических наук,
Подводно-исследовательская экспедиция «Нептун» (Москва),
e-mail: yurs_1964@mail.ru

Опубликовано: Журнал Института Наследия, 2018/3(14)

Постоянный адрес статьи: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/243.html

Наверх

Новости

Наши партнеры