2024/1(36)

спецвыпуск

ТОМСКАЯ ПИСАНИЦА

Материалы исследований

Аболонкова И.В.,
Заятдинов Д.Ф.,
Новокрещенова К.Ю., Юдникова А.Е., Райко Г.В.

Опыт геомеханического мониторинга Томской писаницы в 2022–2023 гг.

Гизей Ю.Ю.

Перспективы номинирования наскального искусства Томи
в Список объектов Всемирного наследия

Горяев В.С.

Музей-заповедник «Томская Писаница»: возвращение от «культурологического музея» к «хранилищу объектов культурного наследия»

Ковтун И.В.

Нижнетомский очаг наскального искусства

Моор Н.Н., Аболонкова И.В., Горяев В.С., Селецкий М.В., Онищенко С.С.

Предварительные результаты исследования археологического контекста Томской писаницы

Москвина Е.А.

История сохранения и музеефикации писаниц на Томи
по документам Государственного архива Кузбасса

Орлова Е.А.

Старинные русские сёла и деревни предполагаемого достопримечательного места «Наскальное искусство р. Томь»

Сазанова К.В.,
Зеленская М.С., Власов Д.Ю.

Методические подходы к защите археологических памятников Притомья от биологических повреждений

Селецкий М.В., Соколов П.Г.

Каменная индустрия памятника Писаная I: предварительные результаты технико-типологического анализа

Шереметова С.А.,
Шереметов Р.Т.

Географические и флористические особенности бассейна реки Томь

Опубликован 15.03.2024 г.

Архив

Загорулько А.В.

Проблемы охраны объектов археологического наследия на территории достопримечательных мест

Аннотация. Достопримечательные места как регионального, так и федерального значения, поставленные на охрану в каждом субъекте РФ, отражали культурное разнообразие регионов и отличались по составу, категориям охраны и режимам содержания. В целом они отражали региональную культурную политику, тесно связанную с региональным самосознанием и идентификацией. Важной задачей являются не только фиксация и научная атрибуция памятников археологии, находящихся на территории достопримечательного места, но и их репрезентация в контексте региональной истории, особенно в рамках смысла, который несет конкретная территория.

Ключевые слова: достопримечательное место, археологический памятник, региональное самосознание, региональная культурная политика, объекты культурного наследия.

Открыть PDF-файл

Выделение новой категории объекта культурного наследия «достопримечательное место» в Федеральном законе №73 от 25 июня 2002 года «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации», помимо приведения охранного законодательства РФ в соответствие с международной практикой охраны культурного наследия, преследовала еще одну цель – применение более комплексного подхода к сохранению объектов культурного наследия. В этой категории сводятся воедино территория и находящиеся на ней памятники разных времен и категорий. В основе лежала идея сохранения уникальных культурных ландшафтов, городских и природных, с органически входящими в них объектами культурного наследия.

После выхода закона проблема достопримечательных мест широко обсуждалась специалистами, хотя это не помешало началу процесса выделения и утверждения объектов новой категории [1]. Деятельность по выделению достопримечательных мест началась почти сразу после утверждения новой редакции ФЗ-73.

Основные проблемы, выделенные при обсуждении: неопределенность формулировки достопримечательного места, приводящая к невозможности отграничить в составе достопримечательного места одни объекты культурного наследия от другого, что привело к большей самостоятельности местных органов охраны памятников, недостаточно были определены требования к осуществлению деятельности в границах территории достопримечательного места, что оставляло возможность для строительной деятельности и др.

В целях совершенствования и развития мероприятий по сохранению историко-культурных территорий в виде достопримечательных мест Минкультуры России выпустило в 2017 г. рекомендации по отнесению историко-культурных территорий к объектам культурного наследия в виде достопримечательных мест. К сожалению, рекомендации даны только по трем типам достопримечательных мест:достопримечательные места, относящиеся к центрам исторических поселений и фрагментам градостроительной планировки и застройки; достопримечательные места, относящиеся к памятным местам, культурным и природным ландшафтам, связанным с историей формирования народов и иных этнических общностей на территории Российской Федерации, историческими (в том числе военными) событиями, жизнью выдающихся исторических личностей;достопримечательные места, относящиеся к религиозно-историческим местам [2].

Несмотря на рекомендации, уточняющие правовые вопросы и набор разрешенных видов деятельности на территории памятника, критерии выделения такого рода памятников оставляли широкий спектр возможностей для выбора определенной территории для регистрации ее как достопримечательного места.

Достопримечательные места как регионального, так и федерального значения, поставленные на охрану в каждом субъекте РФ, отражали культурное разнообразие регионов и отличались по составу, категориям охраны и режимам содержания. В целом они отражали региональную культурную политику, тесно связанную с региональным самосознанием и идентификацией [3].

Основным источником, где представлены достопримечательные места, поставленные на охрану в субъектах Российской Федерации, является Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации (данные, доступные на сайте Министерства культуры РФ). В отличие от паспортов объектов недвижимого культурного наследия и охранной документации, этот источник является общедоступным, но специфическим. Во-первых, это динамическая база данных – она постоянно пополняется новыми памятниками культурного наследия, также из нее удаляются утраченные. С этим связано и дублирование памятников: в основном такое происходило с археологическими достопримечательными местами, которые сначала были объявлены памятниками регионального значения, потом они оказались памятниками федерального значения – в базе данных фигурирует один и тот же памятник, но с разной документацией и разным статусом (федерального/регионального значения) (Исеней, Куйсак, Челябинская область). Во-вторых, информация не по всем памятникам представлена в полном объеме – часто отсутствует необходимая охранная документация, где определяются объекты охраны, особенно это касается памятников истории и культуры, которые были переквалифицированы в достопримечательные места – Тугова гора-место битвы ярославцев с монголо-татарами (Ярославская область). Возможно, эти недостатки регионального управления объектами культурного наследия, которое административно не успевают за стремительно пульсирующими поправками и изменениями федерального центра. В-третьих, не везде определена географическая локация памятников, что затрудняет пространственную оценку ситуации.

Достопримечательными местами регионального значения в большинстве случаев утверждались уже существующие памятники истории и археологии.

Здесь мы сталкиваемся с процессом т.н. «изобретения традиций» Э. Хобсбаума, но в отличие от классических примеров создания национальных конструктов он имеет отношение к сохранению региональной идентичности [4]. Пусть знаковое значение некоторых из них более явно представлено для предыдущих периодов (Ленинские места и т.д.), но многозначность понятия достопримечательное место позволяет их определить, как знаковый памятник и для современной эпохи. Тем самым, создавая пространственную сетку значимых мест для региона, повышая у жителей ощущение преемственности и «чувства места». Статус – охраняемый памятник регионального или федерального значения был определен властными структурами, но сами уже существующие памятники, переведенные в разряд достопримечательных мест, продолжают укреплять социальные связи жителей региона, по крайней мере живущих в непосредственной близости от такого памятника. Прежде всего, такая преемственность традиции возможна для памятников истории и культуры из-за существующей коллективной исторической памяти, которые для населения долговечней научных нарративов. Например, «Место сражения новгородцев с татаро-монголами» (Тверская область, р. Осуга, Татарский брод между Торощинским и Маевским мостами) – само сражение письменными источниками не подтверждается, но в исторической памяти существует как место сражения.

Поскольку старые критерии, связанные с предыдущими установками, уже не использовались, то органы охраны памятников, ориентируясь на определения в ФЗ-73 к достопримечательным памятниками, применяли другие. Критерии отбора были самые разные:

1. Территория памятника (исключительно пространственный подход, поскольку само понятие достопримечательное место ассоциируется с определенным участком ландшафта).

Такой подход часто встречается в случае с музеями-заповедниками. Например, Земля Урал-батыра (общая площадь 6262,8 га), Республика Башкортостан; Плесский государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник (общая площадь 78 га), Остров-град Свияжск (62,7 га) Республика Татарстан.

2. Наличие природных объектов, в основном парки и участки ландшафтов – Культурно-ландшафтный комплекс «Озеро Светлояр и село Владимирское (Нижегородская область), Фруктовый сад, заложенный в 1962 году в честь полета А.Г. Николаева на космическом корабле «Восток-3» (Чувашская республика). Но встречаются и места с одним природным объектом – Начало реки Волги (Тверская область), Многолетний (400-летний) дуб (Ростовская область).

3. Событие регионального значения, возможно уже забытое. Но место осталось в списках охраняемых памятников истории, которые потом были переведены в категорию достопримечательных мест – с.Тростянка, здесь бывал В.И. Ленин 28 июля 1889 г. в качестве поручителя на бракосочетании сестры А.И. Ульяновой с М.Т. Елизаровым (Самарская область), Памятное место, где в 1926 году проводилась первая в районе сельхозвыставка, на которой впервые показывался трактор (Смоленская область), Место вооруженного столкновения боевой дружины при комитете РСДРП с черносотенцами 21октября 1905 г. (Тульская область).

4. Участки городской застройки – достопримечательное место ассоциировалось с городскими ландшафтами, вне зависимости от периода, хотя чаще всего такие участки – это части исторических городов – Исторически сложившийся центр г. Аксая (Ростовская область), Исторический центр г. Солигалича (Костромская область), Мариинск исторический (Кемеровская область).

5. Археологические памятники или участок с несколькими памятниками (иногда их регистрируют как ансамбли, но основное отличие – расстояние между памятниками различных эпох), к таким же достопримечательным местам относятся и археологические микрорайоны – Достопримечательное место «Нёх-Урий» (Ханты-Мансийский автономный округ), Тимирязевский археологический комплекс (Томская область), Луг Ус Тиит (Республика Саха).

Новых достопримечательных мест меньше, и они отражают современные тенденции развития культурной политики региона. Прежде всего, возросло количество религиозно-исторических мест, в одной только Республике Марий Эл зарегистрировано 329 священных рощ. Если раньше религиозные объекты были представлены в основном памятниками архитектуры, то теперь это могут быть просто участки ландшафта – Место совершения религиозных обрядов шорского народа (Кемеровская область), Священное место «Ангальский мыс» (Ямало-Ненецкий автономный округ). Сакрализированные участки ландшафта лучше всего соответствуют представлениям о достопримечательных местах.

В целом, состав достопримечательных мест всех категорий отражает специфику регионального самосознания. С одной стороны, оно формирует сам регион, с другой – территориально регионы создает государство. Регионы в РФ, за исключением различных мегарегиональных подразделений – Поволжье, Урал, Черноземье и т.д. являются субъектами РФ с собственными институтами власти, осуществляющими и формирующими в том числе и культурную политику, при помощи местных ученых, краеведов и других профессионалов. На состав объектов культурного наследия определенным образом влияет культурное единообразие, стандартизация, являющейся результатом исторической и политической общности региона.

Региональное самосознание может быть выражено в самых различных формах – в культурно-географических образах, во многом стихийно сформированными, различных нарративах, отражающих отношение население к своему региону, социальных конструктах, имеющих отношение к культурной исторической памяти и «чувству места». Отношение к своему региону дискурсивно определялось в зависимости от периода – политически, религиозно, в рамках социальной мифологии.

Кроме того, региональное самосознание в каждом регионе формируется под воздействием сложного комплекса взаимосвязанных факторов. Региональная идентичность может изменяться с течением времени, также как и сама концепция региона, если рассматривать его как социальный и культурный конструкт. Как части конструкта региональной идентичности могут использоваться различные объекты культурного наследия, а также концепции, идеи, образы. На основе этих объектов создается целостность образа региона, может даже не у большинства населения, а референтной группы, занимающейся охраной наследия. Образ формируется локальной политической структурой, уровнем экономического развития, культурной спецификой и осознаваемым общим историческим прошлым.

Региональное самосознание в чем-то похоже на этническое, национальное, но оно больше ориентировано на мультикультурность и замкнуто в границах территорий, определенных по административным, географическим критериям. В случае с субъектами РФ основными пространственными единицами, в рамках которых рассматривается проблема достопримечательных мест, национальный фактор имеет важное значение, поскольку часть субъектов представлена национальными республиками. Однако практически ни одна из них не является моноэтничным политическим образованием, все они мультикультурны по составу населения. Хотя этничность превалирует в идеологии и политике, достигая определенного консенсуса с федеральной культурной политикой.

Сфера охраны памятников культуры и истории в регионах является частью региональной политики или, точнее, регионализма.

Обычно под регионализмом понимается практика регионального управления, отражающая процесс самоидентификации территориальных сообществ, в ходе которого регион приобретает самобытность и особый статус в структуре государства.

Регионализм, в общем смысле, представляет собой ту совокупность идей, которая формирует концептуальную основу для обнаружения региональной идентичности. Современный регионализм во многом ориентирован на культурную автономию, в составе которой довольно большое место занимает культурное наследие [5].

Хотя границы субъектов Российской Федерации (даже национальных республик) определены в основном территориально, тем не менее, на самоидентификацию населения любой территории большое влияние имеет общее историческое прошлое. Оно проявляется как на индивидуальном, так и на коллективном уровне. Как писал Мишель Фуко, «пространство предопределяет историю, которая, напротив, переделывает его и в неё седиментируется. Укоренение и привязка к пространству есть хозяйственно-политически образец…» [6]. История, которая формирует идентичность на определенной территории, проявляется в наличии памятников истории и культуры. Поэтому история региона, реальное или воображаемое прошлое является постоянным источником для новых объектов культурного наследия, а также переосмысления старых [7].

Несмотря на то, что состав памятников культурного наследия в зависимости от периода подвергается селекции, тем не менее, зарегистрированные памятники так или иначе остаются в составе объектов наследия, о чем свидетельствуют правоустанавливающие документы, приведенные в Едином государственном реестре объектов культурного наследия – некоторые из них датируются 1949 годом и ранее.

Селекция объектов культурного наследия если и происходит, то обычно на основе научных данных, хотя нельзя исключать и идеологию, но с помощью отбора медленно и постепенно формируется региональное прошлое.

Сам список объектов культурного наследия является не просто официальным документом: он структурирует региональную историю, в некотором смысле даже символически, создает картину непрерывного культурного развития региона. Региональная культурная политика, основанная как на институциональных действиях, так и на различных нарративах, является частью дискурса о роли и значимости региона в составе государства.

Сохранения культурного наследия воплощается в большей мере в действиях правительственных органов – федеральных и местных. Учет, контроль за состоянием – задача местных органов власти. Таким образом, в сфере охраны культурного наследия основное проявление регионализма происходит в субъектах Российской Федерации, где осуществляется политика охраны культурного наследия: учет, контроль за состоянием, поиск новых памятников культурного наследия, постановка на охрану и т.д.

Соответственно, регион рассматривается в данной статье как административная единица государства с региональными органами власти, которые состоят из исполнителей – госслужащих с соответствующими финансами для воплощения региональной политики, в том числе и в сфере охраны наследия.

Если рассматривать с точки зрения регионализма как культурного явления субъекты Российской Федерации, то, с одной стороны, это территории, чье население обладает сформировавшимся региональным самосознанием, региональными элитами (политической, культурной, профессиональной), но с другой – их границы и политика определяются государством – также, как и система охраны памятников культурного наследия. Официальные рамки и процедуры были определены инструкциями и методическими указаниями Министерства культуры Российской Федерации, но само содержание, состав выявленных и охраняемых памятников формировались местными органами охраны памятников.

Так или иначе, стратегия развития культуры в регионах ориентирована на местные условия, саму территорию, исторические реалии, объекты материального и культурного наследия, которые формируют интересы и запросы населения региона. Сама региональная культурная политика подразумевает комплекс идей и методов их реализации на региональном уровне.

Консенсус между федеральной культурной политикой и региональной в сфере охраны культурного наследия определялся и в правовом поле – прежде всего в рамках базового Федерального закона №73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации». Разграничение полномочий в области сохранения, использования, популяризации и государственной охраны объектов культурного наследия было определено в главе II. Также в Федеральном законе от 29 декабря 2006 г. №258-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием разграничения полномочий» (ст. 21), в соответствии с которым субъектам Российской Федерации были переданы полномочия по контролю за соблюдением законодательства об объектах культурного наследия регионального значения. Однако даже в случае с памятниками федерального значения список на присвоение этого статуса формируется в регионе, хотя и утверждается федеральными органами.

Таким образом, региональная культурная политика – это реализация государственной культурной политики, однако она является и самостоятельным направлением деятельности, предназначенной для усиления самобытности территории, проявляющейся в региональных программах. При соблюдении баланса интересов федерального центра и субъектов Федерации формируется региональная идентичность даже в условиях большого культурного разнообразия.

Диалектика взаимоотношений государственной и культурной политики субъектов Федерации сегодня характеризуется не только сотрудничеством и интеграцией, поиском идентичности, в том числе и общероссийской, но и ростом многообразия состава объектов наследия, особенно регионального значения. Хотя так было всегда – будь то советская политика культурного строительства или постсоветские процессы. В настоящее время региональная политика выражается в проектной форме, проекты развития создаются по различным направлениям. Они так или иначе связаны с проявлениями регионального дискурса, в его социально-мифологическом, религиозном, литературно-художественном, политическом воплощении и выражаются в соответствующих нарративах.

Археология занимает в этом ряду значительное место, наличие археологических памятников подтверждает историческую значимость региона. Многие из них являются определенными маркерами регионального/этнического самосознания – Рюриково городище (Новгородская область), Болгар (Республика Татарстан), Аркаим (Челябинская область), Пустозерск (НАО) и др. Однако археологические памятники как объекты культурного наследия обладают своей спецификой: во-первых они повсеместны и универсальны, они есть в каждом регионе, во-вторых их много и они многообразны, их количество постоянно растет, в-третьих, большинство из них относятся к периодам, на которые историческая память не распространяется, хотя социально-мифологический и религиозный смысл в обыденном сознании им может придаваться, в-четвертых большинство из них находятся под землей и визуально не представлены. Археологические памятники не всегда осознаются как маркеры региональной истории: их место в региональном сознании обусловлено историей, местной мифологией и политикой. Поэтому археологический ландшафт в полном виде представляют себе только специалисты по охране объектов культурного наследия и местные археологи. Их количество и влияние на региональную культурную политику в сфере охраны культурного наследия обусловлено наличием центров, вокруг которых группируются специалисты-археологи: это могут быть ВУЗы с кафедрой археологии, музеи с достаточным штатом археологов и большими коллекциями, отделения и подразделения РАН, где есть сотрудники-археологи. Из них формируется референтная группа специалистов, влияющих на региональную политику в сфере охраны и использования объектов археологического наследия. В регионах, где прослойка специалистов-археологов невелика, памятники археологии сохраняются в силу директивных указаний из центра, что чревато формальным подходом, когда значение большинства археологических объектов абсолютно непонятно для населения региона. Таким образом, они исключены из процесса формирования регионального самосознания. Участие археологического сообщества в выделении достопримечательных мест проявляется в формировании списка археологических достопримечательных мест. Собственно археологические достопримечательные места, кроме археологических памятников, представлены культурными слоями исторических поселений – Культурный слой Сургута (Ханты-Мансийский автономный округ – Югра), Исторический центр города Ярославля (Ярославская область), Затверецкий посад г. Твери (Тверская область), Остатки Азовской крепости (Ростовская область), Городище – место основания города Гдова (Псковская область), Соликамск – город, Пянтег I, ист. часть села и могильник (Пермский край), Культурный слой древнего Кексгольма (Ленинградская область), Культурный слой города Мурома (Владимирская область). Кроме того, археологизированные уже несуществующие исторические поселения – Остатки Ново-Троицкой крепости (Краснодарский край), Ров и вал Волчьего редута, основанного в XVIII веке (Омская область), Место основания в 1869 году Чибисанского русского военного поста (Сахалинская область). Археологические микрорайоны и территории музеев-заповедников – Историко-археологический заповедник «Старая Майна» (Ульяновская область, Старомайнский район), Тимирязевский археологический комплекс (Томская область). Однако историческая память, осознаваемая региональная история как части регионального самосознания отражаются не только в памятниках археологии – ассоциативные места могут быть связаны историей, литературой, религией. Соответственно, при выделении достопримечательных мест, посвященных знаковым реалиям исторического, религиозного характера определяется основной объект охраны, вокруг которого строится концепция охраны и использования данного памятника. Например, Ытык-Кюельский литературно-художественный музей-заповедник «Таатта» (Республика Саха), Культурно-ландшафтный комплекс «Озеро Светлояр и село Владимирское» (Нижегородская область), Немецкие горы (Владимирская область), Глиняный карьер, основанный в 1733 году экспедицией ученого Витуса Беринга (Хабаровкий край), Фруктовый сад, заложенный в 1962 году в честь полета А.Г. Николаева на космическом корабле «Восток-3» (Чувашская республика), Священное место Яля пя седа (Солнечного дерева сопка) (Ямало-Ненецкий автономный округ), Хантыйское культовое место (Ханты-Мансийский автономный округ – Югра), Памятное место расположения утраченной Четвертой соборной мечети «Хасян» (Нижегородская область), Батрэ хубун Халудэр – место совершения религиозных обрядов (Иркутская область), Тапшерское мольбище (Республика Марий Эл). Практически все эти памятники являются участками с четко определенными границами и регламентом использования. В некоторых случаях среди объектов охраны упоминается культурный слой, но не всегда. Таким образом, объекты археологического наследия могут быть разрушены в процессе разрешенных мероприятий. Специфика памятников археологии в их повсеместном распространении – они могут находиться где угодно. Но поскольку они, кроме нескольких, никак не репрезентируются в региональном самосознании, то, если при подготовке документации по достопримечательному месту не участвует специалист-археолог, объекты археологического наследия, культурный слой могут быть проигнорированы. Другая проблема – в различном статусе достопримечательных мест регионального значения и расположенных на их территориях объектов археологического значения. Большинство достопримечательных мест имеют региональное значение, но входящие в них памятники археологического наследия – федеральное в соответствии с Федеральным законом от 22 октября 2014 г. N 315-Ф3 «О внесении изменений в Федеральный закон “Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» и отдельные законодательные акты Российской Федерации».

В связи с этим усложняется задача эксперта, оценивающего возможные мероприятия, предполагаемые на территории достопримечательного места – улучшение инфраструктуры, благоустройство и т.д. Они необходимы, чтобы данный объект выполнял свою функцию пространственного маркера регионального самосознания, распространяя информацию на более широкие слои населения (для чего и осуществляются мероприятия). Нарушение культурного слоя (т.е. разрушение объекта археологии) может не осознаваться как ущерб, наносимый культурному наследию. Запрещение всех мероприятий на территории достопримечательного места при наличии памятников археологии приведет к тому, что декларация достопримечательности будет простой формальностью и место не будет выполнять свою интегрирующую функцию для местного сообщества.

В силу сказанного эксперту необходимо учитывать не только феноменологическое и культурно-историческое значения объекта культурного наследия, хотя для археологии они являются важнейшими, но и когнитивное значение объекта – особенно в случае с достопримечательным местом.

Важной задачей является не только фиксация и научная атрибуция памятников археологии, находящихся на территории достопримечательного места, но и их репрезентация в контексте региональной истории, особенно в рамках смысла, который несет конкретная территория. Тогда памятники археологии будут органически встроены в культурный контекст не-археологического достопримечательного места. Этот процесс довольно сложен и требует тщательной культурно-исторической идентификации археологического памятника, поскольку поверхностная популяризация приводит к тому, что он лишается своего смысла и становится составной частью религиозного, политического регионального дискурса, как случилось с Аркаимом и Окунево, даже несмотря на качественные археологические исследования, посвященные обоим памятникам [8].

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Горбатенко С.Б. Достопримечательные места как вид культурного наследия. – СПб. 2004; Крогиус В.Р. Достопримечательное место инструмент сохранения //Зодчий – 21 век. – 2009. – № 1;Государственная стратегия формирования системы достопримечательных мест, историко-культурных заповедников и музеев-заповедников в Российской Федерации : Материалы 10-й Всерос. науч. конф. (Москва, 15-17 нояб. 2005 г.) / Веденин Ю.А., Шульгин П.М., Штеле О.Е., Зайцева Г.А. – М., 2008; Никифоров А. А. Понятие «достопримечательное место» в системе охраны недвижимого культурного наследия // Культура: управление, экономика, право. – 2013. – № 4. – С. 15-24.; Гусев С.В., Загорулько А.В. Место и роль объектов археологического наследия в организации достопримечательных мест: Научно-практический семинар // Журнал Института наследия [Электронный ресурс]. – 2015. – № 2. – URL: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/3/24.html (дата обращения: 20.07.2019); Гусев С.В., Загорулько А.В. Археологическое наследие в составе достопримечательного места: введение в проблему // Журнал Института Наследия [Электронный ресурс]. – 2019. – №1. – URL: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/268.html (дата обращения 20.07.19).

[2] Методические рекомендации по отнесению историко-культурных территорий к объектам культурного наследия в виде достопримечательного места. (Письмо Министерства культуры РФ от 28 февраля 2017 г. № 49-01.1-39-НМ).

[3] Сведения из Единого государственного реестра объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации. – URL: https://opendata.mkrf.ru/

[4] Хобсбаум Э. Изобретение традиций // Вестник Евразии. – 2000. – № 1. – С. 47-62.

[5] Roth K. What`s in Region? Southern European regions between globalization, EU-integration and marginalization // Ethnologia Balcanica. – 2007. – Vol. 11. – P. 33-34.

[6] Фуко М. Око власти / Фуко М. Интеллектуалы и власть: Избранные политические статьи, выступления, интервью. – М., 2002. – С. 224.

[7] Элдон С. Утраченная точка: глобализация, детерриториализация и пространство мира // Хора. – 2008. – № 2. – С. 56.

[8] Зданович Д.Г. Аркаим: некрополь: по материалам кургана 25 Большекараганского могильника). – Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 2002. – 216 с.; Аркаим — Синташта: древнее наследие Южного Урала: к 70-летию Г.Б. Здановича. – Челябинск: Изд-во Челяб. гос. ун-та, 2010. – 214 с.

© Загорулько А.В., 2019.

Статья поступила в редакцию 15.09.2019.

Загорулько Андрей Владиславович,
кандидат исторических наук,
старший научный сотрудник,
Российский научно-исследовательский институт
культурного и природного наследия им. Д.С. Лихачева (Москва),
e-mail: azagor@mail.ru

Опубликовано: Журнал Института Наследия, 2019/3(18)

Постоянный адрес статьи: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/303.html

Наверх

Новости

Наши партнеры