2024/1(36)

спецвыпуск

ТОМСКАЯ ПИСАНИЦА

Материалы исследований

Аболонкова И.В.,
Заятдинов Д.Ф.,
Новокрещенова К.Ю., Юдникова А.Е., Райко Г.В.

Опыт геомеханического мониторинга Томской писаницы в 2022–2023 гг.

Гизей Ю.Ю.

Перспективы номинирования наскального искусства Томи
в Список объектов Всемирного наследия

Горяев В.С.

Музей-заповедник «Томская Писаница»: возвращение от «культурологического музея» к «хранилищу объектов культурного наследия»

Ковтун И.В.

Нижнетомский очаг наскального искусства

Моор Н.Н., Аболонкова И.В., Горяев В.С., Селецкий М.В., Онищенко С.С.

Предварительные результаты исследования археологического контекста Томской писаницы

Москвина Е.А.

История сохранения и музеефикации писаниц на Томи
по документам Государственного архива Кузбасса

Орлова Е.А.

Старинные русские сёла и деревни предполагаемого достопримечательного места «Наскальное искусство р. Томь»

Сазанова К.В.,
Зеленская М.С., Власов Д.Ю.

Методические подходы к защите археологических памятников Притомья от биологических повреждений

Селецкий М.В., Соколов П.Г.

Каменная индустрия памятника Писаная I: предварительные результаты технико-типологического анализа

Шереметова С.А.,
Шереметов Р.Т.

Географические и флористические особенности бассейна реки Томь

Опубликован 15.03.2024 г.

Архив

DOI 10.34685/HI.2021.14.38.012

Муленко И.М.

Типологические особенности бронзовых колоколов
как один из аспектов атрибуции

Аннотация. В статье представлен обобщенный анализ типологических особенностей колоколов и связанных с ними способов звукоизвлечения. Предпринята попытка рассмотреть и установить взаимосвязь типологии колоколов со способами воспроизведения звона с позиции проблем, связанных с атрибуцией.

Ключевые слова: колокол, типология колоколов, атрибуция, способы звукоизвлечения и воспроизведения звона.

Открыть PDF-файл

Перед сотрудниками и коллекционерами часто встают вопросы хранения, сохранения, а также атрибуции предметов как находящихся в собрании, так и только предполагаемых к включению в их число. В связи с этим одним из важных аспектов исследований, связанных, в частности, с изучением бронзовых колоколов, представляется выявление как можно большего числа атрибуционных характеристик.

Атрибуцией предмета, согласно словарю музейных терминов, является «выявление всех присущих предмету признаков: название, устройство, материал, размеры, география создания и бытования» и других технических параметров, а также «связь музейного предмета с историческими событиями и лицами, с эстетической средой» [1]. В ходе атрибуции по возможности расшифровываются все знаки и следы бытования, присутствующие на предмете. В данном случае будет предпринята попытка рассмотреть взаимосвязь типологии колокола и связанных с ней атрибуционных характеристик.

Большинство исследователей колоколов и колокольного звона выделяют три основных вида колоколов: восточноазиатский, западноевропейский и русский [2]. Такое разделение отражает как различие формы и профиля колоколов, так и типологию колокола, т.е. применение его в определенных звонах, связанных с той или иной традицией, и как следствие – характерный для данной традиции способ звукоизвлечения. Необходимо отметить, что способ воспроизведения звона в ряде случаев влияет на параметры самой формы и профиля колокола. Характерные удары подчас оставляют на тулове колокола свойственные только для данного звона следы в виде уплотнения металла в местах удара (наклепа), которые можно определить как т.н. следы бытования.

Так, важной особенностью звукоизвлечения в восточноазиатских странах является то, что язык внутри колокола отсутствует. Звук возникает в результате удара в колокол с внешней стороны ударным устройством, причем такой способ звукоизвлечения характерен как для больших, так и для малых колоколов. Место удара подчас выделено декоративным оформлением. И, естественно, следы от ударов внутри колокола отсутствуют.

Форма колокола удлиненная, а система подвески (крепления колокола к несущим его конструкциям) в техническом плане довольно простая – в виде перевернутой усеченной пирамиды или округлой скобы. Следует отметить, что такое крепление может иметь довольно сложное декоративное оформление. Технические параметры данной подвески колокола претерпели незначительные изменения в ходе истории. Это связано по большей части с тем, что колокола при таком способе звона практически не раскачиваются и дополнительной нагрузки на подвеску не возникает – она должна выдерживать лишь вес колокола, следовательно, усиления системы не требуется.

Крепление в виде скобы было характерно также и для ранних западноевропейских колоколов. Но принцип звукоизвлечения изначально был кардинально противоположным. Ударная система – «язык колокола» размещался не снаружи, а внутри. Так как звон в западноевропейских странах (а первоначально и в России) совершался за счет раскачивания самих колоколов, то с увеличением веса требовалось и усовершенствование крепления. Сердцевина крепления стала изготавливаться в виде круглой петли, к которой с двух сторон примыкали две скобы («уши»). К XI в. колокололитейщики стали отливать колокола уже с крестообразным расположением ушей, число которых увеличилось до четырех. Их количество стало зависеть только от размера колокола: так, у многотонных колоколов оно может достигать восьми, у небольших же по размеру и весу колоколов их количество не превышает четырех.

В связи с тем, что несмотря на увеличение веса отливаемых колоколов в Западной Европе сохранилась традиция раскачивать сами колокола, чтобы соответствующе распределить и рассредоточить нагрузку веса колокола, начиная с XIV в. сердцевину крепления стали отливать более массивной, подчас, еще и дополнительно укрепленной. При таком способе звона следы от ударов находятся на внутренней стенке колокола и располагаются строго напротив друг друга. В случае если колокол перевешивали, принцип расположения следов от ударов сохранялся.

Для западноевропейской традиции колокольного звона характерно также применение инструментов, состоящих из целого набора колоколов – так называемых карильонов. В таких музыкальных инструментах колокола не раскачиваются, а их языки подведены к педалям. Часто для такого вида колоколов применялась упрощенная подвеска. Оставалась лишь укрепленная сердцевина различной формы, а уши колокола не отливались вовсе.

В связи с тем, что для звона на колоколах как на музыкальном инструменте необходима точная выверенность тона, колокола часто подтачивали с внутренней стороны, доводя таким образом основной тон до необходимой высоты: неслучайно на внутренней стенке колокола практически всегда присутствуют следы обточки. Следы ударов при таком способе звукоизвлечения находятся на внутренней стенке колокола и располагаются в одном конкретном месте.

Карильоны также использовали и в восточноазиатской традиции. При этом способ звукоизвлечения оставался традиционным для этого региона – удар с внешней стороны колокола. Так как для данной традиции было важно общее сочетание звуков, а не исполнение конкретного музыкального произведения, колокола не обтачивались.

В западноевропейской традиции колокольного звона также довольно распространено использование колоколов в часовых механизмах башенных часов. При этом звон воспроизводится ударом молоточка о внешнюю стенку колокола. Со временем в этом месте и появляется след уплотнения металла – наклеп. Известно, что башенные колокола могут участвовать и в традиционном звоне, и исполнять роль башенных колоколов – курантов. В таком случае следы уплотнения металла будут с обеих сторон стенок колокола. Традиция использования колоколов в часовых механизмах была воспринята и в России, но такого широкого распространения не получила.

Первоначально развитие традиций российского колокололитейного дела и колокольного звона проходило в русле западноевропейских тенденций: изначально при звоне раскачивали сами колокола. Такой способ до настоящего времени сохранился в отдельных храмах, расположенных преимущественно на Севере России, в частности, в Псково-Печерском монастыре.

Усовершенствование способов литья, позволившее отливать многотонные колокола, а также увеличение числа колоколов на одной звоннице привели к тому, что к середине XVII в. в подавляющем большинстве российских обителей и храмов способ звона изменился: на смену раскачиванию пришло ударение языком о стенки неподвижно висящего колокола. Такое звукоизвлечение позволяло более точно управлять колокольным звоном и осуществлять одновременные удары в несколько колоколов.

Согласованное использование колокольного звона и пения в церковном богослужении привело к тому, что в русских колокольных звонах, аналогично певческим традициям, стала преобладать трехголосая структура [3], которая разделила колокола на три группы – зазвонные, подзвонные и благовестники. Благовестники являются самыми тяжелыми колоколами и задают основной темп всему звону. На подзвонных колоколах исполняется основная мелодия, а на зазвонных – ритмические рисунки, состоящие из наиболее мелких длительностей.Так сформировалась система звона с закрепленным колоколом, где звук воспроизводится ударом о трос, который одним концом привязан к языку колокола, подводя его близко к стенке колокола, а другим концом, закреплен на звонарском помосте. При таком способе звона остается характерный след от удара языка в одном определенном месте на внутренней стенке колокола.

Часто на благовестниках, наиболее тяжелых колоколах в составе звонницы, применяют способ звона «в два края» – раскачивания язык от одного края колокола к другому. При таком способе звукоизвлечения следы остаются на внутренней стенке колокола один напротив другого.

Также представляется важным то обстоятельство, что ближе к концу XIX в. отечественные колокола стали подвергать механической обточке, причем такую обработку производили не на внутренней стенке колокола, как в карильонных колоколах, а на внешней, добиваясь таким образом наиболее гладкой и красивой поверхности.

Следует отметить еще один тип колоколов – корабельные рынды. Такой тип часто встречается в группе зазвонных колоколов православных храмов на территории России. Их форма очень близка как по размеру, так и по строению к церковным колоколам, однако имеет упрощенное строение, равно как и система подвески, при которой колокол крепится за одинарную петлю.

В заключение необходимо отметить, что разнообразие традиций колокольного звона в целом и способов звукоизвлечения в частности, несомненно, оказало влияние на форму колоколов, что особенно ярко выражено в системе крепления колоколов к колоколонесущим конструкциям. Также в процессе звонов со временем на стенках колоколов остаются следы уплотнения металла (наклепа), характерные для того или иного способа звукоизвлечения. Выявление и анализ данных взаимосвязей, а также изучение всего комплекса атрибуционных характеристик позволит не только установить типологию и область применения колокола, но также ограничить временные рамки его создания и с определенной долей вероятности установить регион производства.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Словарь музейных терминов: учеб. метод. пособие / сост. О.И. Захарова. – Красноярск: Сиб. федер. ун-т, 2013. – С. 3.

[2] Оловянишников Н.И. История колоколов и колокололитейное искусство. – М.: Рус. панорама, 2003. – С. 352.

[3] Мир художественного литья: История технологии / Бех Н.И., Васильев В.А., Гини Э.Ч., Петриченко А.М. – М.: Металлург, 1997. – С. 149.

© Муленко И.М., 2021.

Статья поступила в редакцию 15.03.2021.

Муленко Ирина Михайловна,
аспирант,
Российский научно-исследовательский институт
культурного и природного наследия им. Д.С.Лихачева (Москва),
email: mirina343@yandex.ru

Опубликовано: Журнал Института Наследия, 2021/1(24)

Постоянный адрес статьи: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/419.html

Наверх

Новости

Наши партнеры