2024/1(36)

спецвыпуск

ТОМСКАЯ ПИСАНИЦА

Материалы исследований

Аболонкова И.В.,
Заятдинов Д.Ф.,
Новокрещенова К.Ю., Юдникова А.Е., Райко Г.В.

Опыт геомеханического мониторинга Томской писаницы в 2022–2023 гг.

Гизей Ю.Ю.

Перспективы номинирования наскального искусства Томи
в Список объектов Всемирного наследия

Горяев В.С.

Музей-заповедник «Томская Писаница»: возвращение от «культурологического музея» к «хранилищу объектов культурного наследия»

Ковтун И.В.

Нижнетомский очаг наскального искусства

Моор Н.Н., Аболонкова И.В., Горяев В.С., Селецкий М.В., Онищенко С.С.

Предварительные результаты исследования археологического контекста Томской писаницы

Москвина Е.А.

История сохранения и музеефикации писаниц на Томи
по документам Государственного архива Кузбасса

Орлова Е.А.

Старинные русские сёла и деревни предполагаемого достопримечательного места «Наскальное искусство р. Томь»

Сазанова К.В.,
Зеленская М.С., Власов Д.Ю.

Методические подходы к защите археологических памятников Притомья от биологических повреждений

Селецкий М.В., Соколов П.Г.

Каменная индустрия памятника Писаная I: предварительные результаты технико-типологического анализа

Шереметова С.А.,
Шереметов Р.Т.

Географические и флористические особенности бассейна реки Томь

Опубликован 15.03.2024 г.

Архив

DOI 10.34685/HI.2021.85.41.004

Понкин И.В.

Концепция и проектировочный норморайтерский дизайн нового федерального закона о культуре: меры возможного и необходимого

Аннотация. Статья посвящена соображениям относительно того, что должно содержаться в проектируемом Федеральном законе о культуре, каким должен быть дизайн этого акта. Автор предлагает идеи о том, каким образом внесенные в Конституцию Российской Федерации летом 2020 года поправки, касающиеся вопросов культуры и реализующие цивилизационный подход, отразить и достроить в указанном законе о культуре.

Ключевые слова: культура, законодательство о культуре, конституционное право, ценности, нравственность.

Необходимость принятия современного, соответствующего новым реалиям и вызовам, в том числе предиктивно оцениваемым, законодательства в области культуры очевидна всем. Основы законодательства Российской Федерации о культуре, утверждённые ещё Верховным Советом РФ 09.10.1992, очевидно, уже давно себя изжили (даже в действующей редакции от 30.04.2021). Достраивание его более современными актами – Федеральным законом от 25.06.2002 № 73-ФЗ (ред. от 11.06.2021) «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации», Федеральным законом от 26.05.1996 № 54-ФЗ (ред. от 11.06.2021) «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» и рядом других – проблему не снимает и менее острой не делает. И неслучайно соответствующие поручения Президента РФ запустили стратегическо-планировочные и норморайтерские процессы в этой сфере. В частности, были утверждены Указом Президента РФ от 24.12.2014 № 808 Основы государственной культурной политики, была утверждена Распоряжением Правительства РФ от 29.02.2016 № 326-р (ред. от 30.03.2018) Стратегия государственной культурной политики на период до 2030 года.

Но самый главный вопрос – о принятии нового профильного Федерального закона о культуре – не решён. Хотя уже с 2011 года такие законопроекты (в целостных проектах или в концепциях) неоднократно репрезентовались научному сообществу и в той или иной мере обсуждались.

То, что современная отечественная культура находится в состоянии упадка – это очевидно не только специалистам, но вообще всем. Здесь и убогие зарплаты музейных работников, работников других организаций культуры, здесь явно неадекватно завышенное финансирование из госбюджета никому (кроме, разве что, создателей и аффилированных с ними чиновников) не нужного псевдокультурного шоу-продукта. Но главное – это мощнейшие провалы в государственной языковой политике, в защите детей от угрожающего их здоровью и развитию контента, крайне разрушительные адгерентные (привносимые извне) воздействия на российскую сферу культуры (у нас нет такого мощного ресурса противодействия подобного рода разрушительным тенденциям, как система Франкофонии во Франции).

Поэтому принятие указанного федерального акта должно предваряться разработкой и выстраиванием проектировочного норморайтерского дизайна создаваемого акта, где мы должны учесть очень многое. В первую очередь – ценностные основания и другие, так сказать, ценностно-регулярные «несущие силовые конструкции», а также и регуляторные фреймы (динамические рамки) сообразно тем изменениям, что были внесены летом 2020 года в Конституцию РФ.

Внесенные в Конституцию Российской Федерации летом 2020 года поправки, касающиеся вопросов культуры и реализующие цивилизационный подход, необходимо среференцировать с положениями федерального законодательства о культуре.

Нравственные ценности и императивы могут быть отражены в Федеральном законе «О культуре в Российской Федерации» следующими способами:

1) нравственно-цивилизационные фреймирование (помещение в динамические рамки) и «прошивка» всей базовой парадигмы Федерального закона «О культуре в Российской Федерации», с чётким артикулированием смыслов, роли и значения русской культуры и русской национально-культурной идентичности, русского языка, русского цивилизационного мира (русского народа как государствообразующего и цивилизациеобразующего), значения культур и языков других исторически населяющих Россию народов, а также определением обязанностей государства по правовой охране и защите вышеуказанного;

2) отражение нравственных ценностей в статье о предмете регулирования такого Федерального закона;

3) нравственные императивы, «зашитые» в закрепляемые законом принципы, цели, задачи и способы нормативно-правового регулирования и саморегулирования в области культуры;

4) ценностные доминанты и императивы, «зашитые» в правовые дефиниции ключевых понятий закона о культуре, определяя их аттрактивную [1] нравственно-цивилизационную привязку, прежде всего – понятий:

– «культура» [2] и «национально-культурная идентичность»;

– «культурные блага» и «культурная деятельность» (по последним двум – в действующих Основах законодательства Российской Федерации о культуре закреплены дефектные дефиниции, аналогично по второму из них – и в утверждённых Указом Президента РФ от 24.12.2014 № 808 Основах государственной культурной политики), «культурно-досуговая деятельность», «культурно-просветительная деятельность»;

– «произведение искусства» и «культурная ценность» (по последним двум – не только через фиксацию факта включения в некие перечни, а требуются сущностные дефиниции; дефиниции второго из указанных понятий в действующих Основах законодательства Российской Федерации о культуре и в Федеральным законе «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» недостаточно проработаны);

– «традиционные нравственные ценности», «духовно-нравственные ценности»;

– «нравственность» и «этика»;

– «театр» [3];

– «музей» [4], «музейный предмет» и «музейная коллекция» (дефиниции в Федеральным законе «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» недостаточно проработанные);

– «художественная галерея»;

– «искусство» и «произведение искусства»;

– «творчество» и «творческая деятельность» (по последнему – в действующих Основах законодательства Российской Федерации о культуре закреплена дефектная дефиниция);

– «русский мир», «русская национально-культурная идентичность», «русская культурная цивилизация»;

– «культурное наследие» и «культурное достояние» (по последним двум – в действующих Основах законодательства Российской Федерации о культуре закреплены недостаточно проработанные дефиниции, аналогично по первому из них – и в утверждённых Указом Президента РФ от 24.12.2014 № 808 Основах государственной культурной политики);

– «государственная культурная политика» (в действующих Основах законодательства Российской Федерации о культуре закреплена дефектная дефиниция);

– «духовно-нравственное воспитание детей», «эстетическое воспитание детей», «культурное образование и воспитание детей», «художественное образование»;

– «библиотека» и «библиотечное дело»;

– «археологические ценности»;

– «эстетика»;

5) прямое закрепление развернутой линейки артикулируемых и позиционируемых как охраняемых и защищаемых законом базовых нравственных ценностей и устоев российского общества;

6) закрепление развернутой линейки чётко сформулированных прав человека в области культуры и гарантий таких прав, защищающих в первую очередь от суррогатов и симулякров в области культуры, от факторов разрушения культуры и ксеноморфов в области культуры;

7) нравственные основания и императивы правовой охраны и защиты, обеспечения устойчивости и резистентности российского публичного порядка в области культуры, российского культурного пространства и его аттрактивной основы («сердцевины») – русской культурной цивилизации;

8) нравственные императивы, «зашитые» в закрепляемые законом принципы, цели, задачи, приоритетные направления государственного управления и государственной политики в области культуры;

9) жёсткие нравственные ограничения в части того, что государство (органы государственной власти) и органы местного самоуправления вправе финансово и организационно поддерживать из инициатив и проектов в области культуры;

10) чёткое урегулирование важнейших для духовно-нравственного и культурного воспитания ребёнка функционально-онтологических пространств:

– пространства культурного, языкового духовно-нравственного, исторического и гражданско-патриотического воспитания детей в системе среднего (школьного) образования;

– детского культурно-игрового и воспитательно-игрового [5] пространства;

– пространства внешкольного, дополнительного духовно-нравственного и гражданско-патриотического воспитания детей;

– пространства семейного культурного воспитания детей (в этом направлении регуляторные полномочия государства связаны автономностью семьи, но ограниченно возможны – в части содействия);

11) ограничения в отношении деятельности в области культуры в части ограждения и защиты детей от негативного для их здоровья и развития информационного воздействия (включая обязательное возрастное категорирование информации для детей).

И самое первое, с чего надлежит начать, – это с закрепления адекватной правовой дефиниции понятия «культура» – аттрактивного, смыслообразующего и системообразующего понятия всего этого закона. Отсутствие такой дефиниции в действующем профильном законе влечёт за собой и обусловливает очень многие негативные явления.

Понятие «культура» является одним из наиболее сложных и неоднозначных по своему прямому содержанию, контекстному, коннотативному, дискурсивному значению – не только в культурологии, но и в юридической науке, в теории государственного управления в области культуры. И в любом случае, это должно быть не рафинированное рамочное определение, под которое можно будет подверстать всё что угодно.

В Законе Российской Федерации от 09.10.1992 № 3612-I (ред. от 18.07.2019) «Основы законодательства Российской Федерации о культуре» правовая дефиниция понятия «культура» не закреплена. Определение понятия «культура», закреплённое в Основах государственной культурной политики, утверждённых Указом Президента РФ от 24.12.2014 № 808, упускает ряд важнейших существенных элементов его структуры и содержания и фактически индифферентно к целям обеспечения защиты национальных интересов России в области культуры.

Зарубежными законами в качестве культуры и культурных ценностей признаётся далеко не всё, что может быть произвольно названо таковыми. Степени правовой определённости и смысловой конкретизированности формулировок, закрепляющих такие определения или интерпретации, весьма высоки, хотя аранжировки групп признаков и объектов в таких перечнях могут существенно различаться.

Сказанное указывает на юридическую возможность совершенствования законодательства Российской Федерации в этой части (о юридической необходимости совершенствования законодательства Российской Федерации в этой части мы поговорим в другом нашем материале).

Согласно нашей авторской дефиниции (разработанной при участии Л.П. Белова), культура – это сфера исторически существующих в онтологическом единстве и вновь создаваемых, формализованных и неформализованных, духовно-нравственных (включая традиционные этнорелигиозные и семейные), языковых, эстетических, этических ценностей и ценностных установок, идеалов (образцов) отношений, исторически принятых в обществе норм поведения в интересах человека, семьи, общества и государства, нравственных идеалов и традиций в межличностных и в том числе семейных и межпоколенческих отношениях, составляющих неотъемлемую часть уклада жизни народа, семьи, личности и воплощённых в материальном и нематериальном выражении, объективации и общественных отношениях, не создающих реальные угрозы и не подрывающих общепризнанные в обществе принципы нравственности и морали и в целом основы правопорядка (публичного порядка) России, а также процесс и результат сохранения, производства, передачи таких ценностей, идеалов, норм, традиций и связанного с ними опыта [6].

Остановимся также и на таком аспекте. Полагаем, следует обратить особое внимание на выстраивании логики и меры децентрализации государственного управления в области культуры. Сегодняшнее положение дел, когда в отдельных субъектах (Москва, Пермский край) государственные бюджетные средства открыто расходуются на откровенную пропаганду аморализма и поддержку перверсий, не может быть признано удовлетворительным. Нужна более рационально устроенная система централизации/децентрализации государственного управления в рассматриваемой сфере. На сегодня пункты 4, 5.2.18, 5.2.36(8), 5.4.9,5.5, 5.6.7.3 и 5.6.7.4 Положения о Министерстве культуры Российской Федерации, утверждённого Постановлением Правительства РФ от 20.07.2011 № 590 (ред. от 10.07.2021) «О Министерстве культуры Российской Федерации», определяющие некоторые особенности такой децентрализации между федеральным и субъектовым уровнями, сложно назвать оптимально и полноценно урегулировавшими эти сложные вопросы. Здесь необходима серьёзная проработка.

В том числе необходим аудит и перераспределение полномочий федеральных и субъектовых органов государственной власти и органов местного самоуправления в сфере реализации государственного управления в области культуры и государственной культурной политики.

Принятие вместо более чем рамочного по сути своей Закона РФ «Об образовании» 1992 года весьма развёрнутого и значительно детализированного Федерального закона от 29.12.2012 № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» оказывает, что законодательство в таких чувствительных к редундантному (избыточно чрезмерному) и произвольному регуляторному вмешательству сферах, как образование, культура, наука, вполне может быть детализированным, а не просто ограничиться ролью государства как флажкового/вешкового регулятора и «ночного сторожа». Опыт зарубежных государств, где в области культуры может действовать не один профильный закон. а несколько, так же подкрепляет такую уверенность. Весьма развернутым и детализированным является и Модельный кодекс о культуре для государств – участников СНГ (приложение к постановлению Межпарламентской Ассамблеи СНГ от 13.04.2018 № 47-5).

Соответственно, проектируемый Федеральный закон должен развёрнуто и детализированно урегулировать (в соответствующих главах) следующие сегменты и направления сферы культуры:

сфера языков, языковых культур, языковых прав и языковых отношений;

сфера словесности (художественной литературы, устных преданий, поэзии, сказительного искусства);

сфера книгоиздания;

сфера библиотечного дела, функционирования публичных библиотечных организаций;

сфера музейной деятельности и функционирования музейных и галерейных организаций, иных выставочных организаций;

сфера реставрации объектов культуры;

сфера фотографического искусства;

сфера театрального искусства и театральной деятельности, функционирования театральных учреждений, включая кукольные театры;

сфера кинематографа и мультипликации (анимации);

сфера танцевального искусства и хореографии, функционирования учреждений балетного искусства, учреждений классического, современного и национального (этнического), фольклорного танцевального искусства;

сфера художественно-изобразительного и скульптурного искусства;

сфера архитектурного искусства, дизайна и зодчества;

сфера храмостроительного (храмового) искусства;

сфера музыкального искусства и сфера песенного (в том числе народного, фольклорного песенного, хорового, оперного вокального и др.) искусства; сфера производства музыкальных инструментов;

сфера народных художественных промыслов и ремёсел;

сфера детской игровой культуры;

сфера циркового искусства, функционирования цирковых учреждений, в том числе клоунады и пантомимы, иных направлений циркового сценического искусства;

сфера зоологических парков и зоологических театров;

сфера костюма и культурных традиций в одежде;

сфера археологической деятельности;

сфера материальных памятников истории и культуры, монументального искусства (включая кенотафы, некрополи и иные объекты некрополистики, поклонные кресты);

сфера ландшафтного, садово-паркового и градостроительного искусства;

сфера фресок, муралов, граффити и их аналогов;

сфера нематериального культурного достояния;

сфера военно-музейного и архивного дела (в т.ч. реконструкции и репрезентации военной техники);

сфера организации и проведения выставок и фестивалей в области культуры;

сфера коллекционной деятельности;

сфера цифрового контента и цифровых онто-объектов в области культуры, сфера информационно-телекоммуникационных технологий (телевидение, интернет, мессенджеры).

Надо сказать, что нравственно-ценностные императивы могут найти себе место во всех таких комплексах правовых норм.

И конечно же, обязательно должны быть массивы норм о гарантиях и инструментах поддержки и продвижения русского языка и русской культуры в России и за рубежом.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Аттрактор – это «точка» или «область» схождения (сходимости), притяжения и сопряжения, стремления в фазовом пространстве динамической системы. – Прим. авт.

[2] См.: Понкин И.В. Понятие «культура» в законах зарубежных государств // Вопросы культурологии. – 2020. – № 9. – С. 65-73.

[3] См.: Понкин И.В. Понятие «театр» в зарубежном законодательстве // Вопросы культурологии. – 2021. – № 9. – С. 838-847.

[4] См.: Понкин И.В. Понятие «музей» в зарубежном законодательстве // Музей. – 2020. – № 8. – С. 36-42.

[5] См.: Абраменкова В.В. Во что играют наши дети? Игрушка и АнтиИгрушка. – М.: Яуза; Эксмо; Лепта Книга, 2006. – 640 с.; Понкин И.В. К вопросу о содержании и гарантиях прав ребёнка на игру и на игрушки // Право и управление. XXI век. – 2013. – № 4. – С. 38-44; О необходимости совершенствования законодательства о детской игрушке и о компьютерных и иных электронных играх : К разработке проектов концепций федеральных законов в системе профилактики правонарушений несовершеннолетних / Абраменкова В.В., Понкин И.В., Соловьев А.Ю. и др.; Общ. совет ЦФО; Консульт. совет «Образование как механизм формирования духовно-нравственной культуры общества» при Деп-те образ. г. Москвы; Комиссия по пробл. защиты прав ребёнка и др. участников образов. процесса Общ. палаты по образов. в г. Москве. – М., 2008. – 58 с.; Понкин И.В., Абраменкова В.В. О вредной для детей игровой продукции // Гражданско-правовая и уголовно-правовая охрана нравственности : Сб. материалов / Отв. ред. и сост.: М.Н. Кузнецов, И.В. Понкин. – М.: Регион. фонд поддержки мира и стабильности во всем мире; Ин-т гос.-конфес. отношений и права, 2008. – С. 385-401.

[6] Понкин И.В. Понятие «культура» в законах зарубежных государств… С. 72.

Понкин Игорь Владиславович,
профессор кафедры государственного и муниципального управления
Института государственной службы и управления Российской академии
народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (Москва),
доктор юридических наук.
Email: i@lenta.ru

© Понкин И.В., 2021.
Статья поступила в редакцию 20.11.2021.

Опубликовано: Журнал Института Наследия, 2021/4(27)
Постоянный адрес статьи: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/465.html

Открыть PDF-файл

Наверх

Новости

Наши партнеры