2024/4(39)

Содержание

Теоретические исследования

Путрик Ю.С.

Исторические исследования

Ченцов А.С.

Создание и функционирование пенитенциарной системы
на территории Калининградской области в 1945–1949 гг.

Прикладные исследования

Горлова И.И., Бычкова О.И.

Реализация культурно-образовательного потенциала культурной политики в рамках образовательных систем

Марушина Н.В.

Определение структуры и границ выдающейся универсальной ценности объекта градостроительного наследия
(на примере Санкт-Петербурга)

Романова Д.Я.

Семья и род в историко-культурном наследии края

Скороход А.А.

Исследование картин датских художников-маринистов Карла и Вильгельма Билле в Отделе научной экспертизы ГОСНИИР

Освоение наследия

Филин П.А.

Основные итоги экспедиции Министерства обороны Российской Федерации и Русского географического общества по обследованию Северного острова архипелага Новая Земля в 2024 г.

Родионова В.А.,
Адамовская П.О.

Российский опыт третьего цикла периодической отчётности системы всемирного наследия

Рыбак К.Е.

К проблеме обнаружения
и коллекционирования археологических предметов

Проблемы сохранения наследия

Наумов В.Б.

Вопросы социальной кооперации при цифровом сохранении культурного наследия

Музееведение

Слесарчук, В.А.

Эхо Крымской войны: сувениры «Память Севастополя»
в собрании Нижегородского государственного историко-архитектурного музея-заповедника

Отечественное наследие
за рубежом

Ельчанинов А.И.

Индийский океан. Русские географические названия
как объекты нематериального культурного наследия

Сенин А.П.

Некрологи журнала «Часовой» (1929–1988 гг.) – отражение истории Белой эмиграции

Научная жизнь

Житенёв С.Ю.

Опубликован 12.11.2024 г.

Архив

DOI 10.34685/HI.2021.45.22.002

Коренная В.С.

Объекты локального культурного наследия как фактор формирования исторической памяти и гражданской идентичности школьников

Аннотация. В статье рассмотрена историческая память в процессе социализации человека и формировании его гражданской идентичности. Многосторонне охарактеризованы виды исторической памяти, направленные на выработку нормативно-ценностных ориентаций. Показана роль объектов локального культурного наследия в определении и функционировании механизмов гражданской идентичности и формировании исторической памяти школьников.

Ключевые слова: историческая память, культурное наследие, гражданская идентичность, архитектурно-ландшафтное историческое пространство, социализация школьника.

Открыть PDF-файл

Историческая память является важнейшим элементом первичной социализации человека, который позиционирует школьника в потоке исторических событий и явлений, определяет место рождения и проживания в локальном геокультурном пространстве, детерминируя локальную идентификацию. Каждый человек идентифицирует себя в детстве в определенным локусом – родители – родительский дом – социальное окружение (родственники, друзья, социальные институты – детский сад, школа, организации дополнительного образования) – место проживания – географический регион – страна.

Историческая память формируется в конкретном локусе в визуально-тактильно-хеморецепторном и устном форматах (рассматривание родственников, фотографий, вещей, ощущения и запахи, вызываемые фотографиями и семейными реликвиями, и просто бытовыми вещами – игрушками, в особенности передаваемыми из поколения в поколение елочными игрушками), рассказами взрослых членов семьи, интерпретации этих разговоров детьми, символическое означивание семейных, детских и общелокальных поселенческих (дни города и т.п.) и общенациональных праздников, религиозных и иных символизированных социокультурных практик.

Исследователи выделяют, как правило, четыре вида исторической памяти: во-первых, коммуникативная память, обеспечивающая преемственность в знании истории трехпоколенной семьи, включая ее место и роль в социуме с учетом социального контекста; во-вторых, индивидуализированная или личная «мягкая» историческая память, основанная на личном опыте и личных впечатлениях; в-третьих, обыденная историческая память, сформировавшаяся в результате рефлексивного коллективного отбора событий и их интерпретации в обыденном массовом сознании; в-четвертых, «жесткая» историческая память, сформированная в результате целенаправленного социального конструирования и социально-символического означивания памятных мест, дат, церемоний и ритуалов [1].

Историческая память в процессах первичной социализации направлена на выработку на основе накопленного и отрефлексированного в процессе исторического развития опыта нормативно-ценностных ориентаций, санкционированных данным социальным локальным сообществом, к которому человек принадлежит по рождению, границ позитивного и негативного, однозначно и неоднозначно оцениваемого, которое вступает во взаимодействие с официально установленными в образовательных институтах аксиологическими нормами и трактовками событий прошлого, оценкой исторически сложившихся традиций. Школа в лице учителей – предписантов интерпретации событий и их участников в прошлом и настоящем формирует официально одобренные модели поведения, которые предлагаются школьникам как «правильные» с точки зрения доминирующей в государстве идеологической парадигмы.

Однако было бы ошибочным, с нашей точки зрения, представлять историческую память как символическое представление о прошлом, о традициях, которое детерминировано социально-культурным контекстом [2].

Картины исторического прошлого символизируются в результате интерпретации получаемой и осмысливаемой информации, причем эта символизация может иметь разнонаправленный характер – одно и то же событие, один и тот же исторический персонаж могут, в зависимости от объема человеческого капитала и уровня коммуникативной культуры отдельного человека, получать различные эмоционально-символические оценки, которые находятся под влиянием конкретного культурно-исторического контекста. При этом историческая информация, как правило, носит фрагментарно-реконструктивный характер, когда воспринимающий ее человек дополняет получаемую информацию, интерпретируя ее в соответствии с объемом и уровнем имеющихся у него исторических знаний, степенью погруженности в исторический контекст событий и деятельности исторических персонажей, способностью объяснить причинно-следственные связи хода исторического процесса и мотивацию участников исторических событий, отделить интепретативную информацию от реальности прошлого – то есть попытаться рассмотреть картину прошлого во всей ее полноте и укорененности в конкретной эпохе и конкретной локальной местности, вписать исторические события в пространственно-временные отношения «в дела давно минувших дней».

Пространственная структура исторически сложившихся городских ландшафтов является объектом «оживления» коллективной исторической памяти местного локального сообщества, формирует у горожан представления об эволюции культурно-антропоморфной локальной поселенческой среды, создает своеобразные порталы активации визуальных впечатлений об историческом прошлом в данном локусе, позволяет рельефнее представить историческую среду развертывания исторических событий, происходивших в данном месте в прошлом, увидеть и почувствовать динамику изменения пространственно-архитектурных ансамблей в социокультурной динамике.

Развивающиеся в обществе тенденции создания исторических кварталов, реставрации и воссоздания памятников архитектуры и архитектурно-ландшафтных исторических пространств являются частью государственной и муниципальной политики в сфере формирования и развития институционализированной историко-ориентированной локальной культурной среды, призванной выработать официально санкционированное отношение к историческому прошлому. Эта деятельность по реконструкции визуальных картин прошлого призвана, наряду с посещением школьниками музеев и художественных галерей в процессе освоения школьной учебной программы, программ дополнительного образования и внеурочной культурно-просветительной работы, сформировать у школьников релевантное восприятие предлагаемой школой и органами государственной власти и муниципального самоуправления реконструктивной модели коллективной исторической памяти на уровне обыденного массового сознания. Причем уже сам отбор и расположение мемориальных мест, символизирующих историческое прошлое данного поселения, является ориентирующим в коллективной массовой памяти, придающим каждому мемориальному месту свой аксиологический смысл, в ряде случаев в утвержденном городскими властями специально ориентированном порядке: «…все имеет смысл, за всеми отношениями мы находим одну и ту же структуру бытия… мы приговорены к смыслу, что бы мы ни сделали, что бы ни сказали, все обретает имя в истории» [3].

Наряду с усвоением и поддержанием с помощью маркеров символизации интерпретации исторических событий институционализированной коллективной исторической памяти, объекты локального культурного наследия играют важную роль в выработке и функционировании механизмов гражданской идентичности школьников. Социализация является важнейшим базовым основанием идентификации: последняя предполагает такой процесс в социализации, в рамках которой выявляется и утверждается индивидуальность и самость человека [4].

Политика памяти, проводимая властными и образовательными институтами (прежде всего школьными учреждениями), учреждениями культуры, направлена на формирование и поддержание коллективного ментального конструкта исторической общности людей, связанных общим историческим прошлым, общей исторической судьбой, актуальным настоящим и проективным воображаемым будущим [5].

При этом важнейшая роль отводится не самим фактам и действующим лицам исторического прошлого, а их отрефлексированной в соответствии с доминирующей государственной идеологией интерпретации, атрибуции к визуально привлекательным и узнаваемым местам, эмоциональной аранжировке их подачи массовому сознанию на уровне обыденного осознания каждым молодым человеком своей сопричастности победоносным великим свершениям и неизбежным скорбным и трагическим моментам прошлой жизни [6].

Гражданская идентичность, формируемая в процессе первичной социализации школьников семьей, родственниками, кругом социального общения, институтами образования и воспитания, местным сообществом, средствами массовой информации через визуально представленные объекты культурного наследия в виде исторических архитектурно-ландшафтных ансамблей, объектов музейного и выставочного экспонирования, посредством средств массовой информации, литературно-художественных произведений, кинофильмов и т.п., создается в процессе коммуникации школьников с реальными визуально представленными объектами истории и культуры прошлого.

Тем самым основанное на визуальной доминанте восприятие информации об историческом прошлом современными школьниками получает зримое подтверждение не только в формате передаваемой им различного рода предписантами (родителями, учителями, экскурсоводами, журналистами и другими авторитетными для школьников специалистами), но и в форме непосредственных контактов с артефактами историко-культурных событий, получающих статус документального подтверждения подлинности.

Памятники локального культурного наследия выполняют функции своеобразной мембраны исторической памяти, интегрирующей прошлое и будущее в настоящем, создавая чувство непрерывности исторического процесса и связи поколений, развивая историческое сознание в пространстве конкретного геокультурного локуса, актуализируя значение локального в современной жизни и в воображаемом будущем, раскрывая потенциал гражданского участия в жизни социума.

В результате интегративного воздействия институтов образования, учреждений культуры и средств массовой информации в рамках реализации государственной культурной политики на аксиологические, символические и эмоциональные компоненты общественного сознания и процессы социализации школьников создается и развивается матрица гражданской идентичности юных граждан, которым предстоит продолжать устроение общества и государства в недалеком по историческим меркам будущем.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Сидорова Л.О. Концептуальные подходы к понятию «Историческая память» // Вестник МГУКИ. – 2012. – № 4 (48). – С. 81.

[2] См., например: NeroneJ.ProfessionalHistoryandSocialMemory // Communication. – 1989. – Vol. 11. – P. 89-104; Каким быть современному школьному учебнику по отечественной истории ХХ века? : Круглый стол // Отечественная история. – 2002. – № 3. – С. 5-30.

[3] Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. – СПб.: Ювента-Наука, 1999. – С. 19-20.

[4] Котиди Е.Ю. Проблема идентичности: история и современность // Вестник РУДН. Серия: Философия. – 2009. – № 4. – С. 70-71.

[5] Титов В.В. Политика памяти и формирование национально-государственной идентичности: российский опыт и новые тенденции – М.: Ваш формат», 2017. – С. 47.

[6] См.: Малинова О.Ю. Актуальность прошлого: история, память и политика идентичности //Дискурсология: методология, теория, практика. – 2016. – № 10. – С. 156-166.

© Коренная В.С., 2021.

Статья поступила в редакцию 15.03.2021.

Коренная Валентина Сергеевна,
аспирант,
Российский научно-исследовательский институт
культурного и природного наследия им. Д.С.Лихачева (Москва),
email: corenvs@mail.com

Опубликовано: Журнал Института Наследия, 2021/1(24)

Постоянный адрес статьи: http://nasledie-journal.ru/ru/journals/402.html

Наверх

Новости

Наши партнеры